Человек с неба
Брат Юн

 

Брат Юн. Книга Человек с неба

Предыдущая глава Читать полностью Следующая глава

Глава 19. Третий срок - при смерти

В марте 1997 года главы одиннадцати домашних церквей собрались в Чженьчжоу, столице провинции Хэнань. Собрание было запланировано на втором этаже многоквартирного дома. На встречу пригласили одну сестру во Христе, американку китайского происхлждения. Однако, по всей видимости, за ней следили агенты исполнительной власти. Мы ничего не знали о том, что брата Су и некоторых других руководителей арестовали и увезли еще до того, как мы добрались до места собрания. Вооруженные кобовцы, устроившие там засаду, поджидали остальных. Был сырой и хмурый вечер. Я позвонил у подъезда в квартиру, чтобы узнать на месте ли брат Су. Незнакомый голос ответил: "О, пожалуйста, поднимайтесь.Поднимайтесь, пожалуйста!" Поднявшись на второй этаж, мы нашли дверь квартиры открытой. Но как только мы вошли туда, мы натолкнулись на ряд стволов, направленных на нас! Кобовцы схватили нас и начали связывать руки за спиной. Я думал только о том, как сбежать. Пока мне не связали руки, я бросился к окну. В мгновение ока я открыл окно и с криком "Бегите! " выпрыгнул. Я никогда бы не подумал, что кобовцы выставят под окнами около дюжины полицейских. Неловко приземлившись с приличной высоты, я получил релелом костей обеих голеней. Кобовцы, стоявшие здесь, и представить себе не могли, что кто-то осмелится выпрыгнуть из окна, так что несколько мгновений мы смотрели друг на друга и кричали. Я от - боли, они - от неожиданности! Очнувшись, кобовцы бросились на меня, прижали к земле и начали злобно пинать и бить. Своими кованными башмаками они сокрушали мои ноги и ребра и, оттянув за волосы, били рукояткой пистолета по лицу. Мои кости хрустели и трещали от свинцовых ударов и пудовых башмаков. Потом они вынули шейкер и стали истязать меня ударами электрошока. Меня молотили с такой силой, что мне оставалось только взирать на Иисуса, пытаясь не обращать внимания на удары. В конце концов я потерял сознание. Меня били так жестоко, что я остался в живых только чудом. Позже мне вспомнились следующие слова псалмопевца: " Если бы не Господь был вместе с нами, - да скажет Израиль: если бы не Господь был с нами, когда восстали на нас люди, то живых они поглотили бы нас, поток прошел бы над душею нашею; прошли бы над душею нашею воды бурные. Благословен Господь, Который не дал нас в добычу зубам их! Душа наша избавилась, как птица, из сети ловящих: сеть расторгнута, и мы избавились. Помощь наша - в имени Господа, сотворившего небо и землю". В себя я пришел уже в камере главного управления Комитета общественной безопасности города Чжэнчжоу. Вместе со мной были брат Су и другие главы домашних церквей. Весь в грязи от башмаков кобовцев, с опухшими от побоев ушами я почти ничего не слышал. Мы узнали, что приказ о нашем аресте пришел из центрального правительства, из Пекина. Каким-то образом они узнали о наших планах объединения. Домашние церкви уже стали жалом в плоть безбожного коммунистического государства, и мысль о том, чем может обернуться наше объединение, приводила правителей высочайшего ранга в ужас. Приказ из Пекина заставил провинциальные власти Хэнаня отнестись к нашему делу чрезвычайно серьезно. Не понимая того, что Царство Божие не является царством мира сего, они боялись, что наши переговоры о единстве закончатся формированием оппозиционной политической партии, которая станет угрожать стабильности нашей страны. Власти произвели видеосъемку и фоторепортаж нашего ареста. Новости об этом просочились из Китая и распространилились по всему миру. Всех нас подвергли страшным истязаниям. Нас, в наручниках, связывали одной веревкой и били палками и шейкерами. Мы были готовы принять смерть в любую минуту.

Власти пытались собрать на меня компрометирующий материал и уже через три дня после нашего ареста прибыли в мой родной город Наньян. Здесь они нашли большое собрание, на котором присутствовало около ста двадцати верующих христиан, в том числе моя жена Делинь. Всех задержали. Руководителей этого собрания после опознания арестовали, в том числе и Делинь. Большинство других верующих подвергли допросам, избили, оштрафовали, после чего отпустили. На судебном разбирательстве председатель суда сказал мне: " Юн, я уже устал выслушивать надоевший материал о тебе. Уже много лет ты выступаешь против нашего правительства и выворачиваешь наше общество наизнанку. Ты многократно бежал. На сей раз ты выпрыгнул из окна и переломал ноги. Скажи, Юн, если бы тебе представилась возможность бежать снова, ты бы воспользовался ею? " Я подумал немного и честно ответил: " Гражданин судья, это хороший вопрос. Я не хочу лгать вам. Если у меня появится такая возможность, я непременно попробую. Я призван благовествовать по всей стране и обязан делать все, чтобы исполнить то, к чему меня призвал Бог". Услышав мой ответ, председатель суда, судебные чиновники и стражники пришли в ярость. Судья просто озверел: " Как ты смеешь говорить так, злостный преступник! Я переломаю тебе ноги, чтобы ты и думать не мог о побеге!" Когда меня привели на допрос, несколько охранников сбили меня на пол и растянули в стороны мои руки и ноги. Я просил их не бить меня по переломанным ногам, но один человек, в котором было что-то зловещее, рассвирепев, выхватил дубинку. Чтобы я и не думал о побеге, он обрушил на мои переломанные ноги град ударов. Он избивал меня с такой яростью, что я уже не мог терпеть боль. Я лежал на полу и вскрикивал как раненый зверь. Мучительная боль заливала все тело и сознание. Все что я мог тогда, это только взирать на Господа Иисуса и Его крестные муки. Я думал, что уже умираю, но Господь поддержал мои силы - Ему было угодно оставить меня в живых.

Мои ноги ниже колен почернели и ничего не ощющали. Все мое тело от головы до пят было в ушибах и ссадинах. Когда мои истязатели доставили меня в камеру, мне захотелось показать им, что они не сломят мой дух, - рассмеявшись, я сказал: " Хочу поблагодарить вас за прекрассный массаж, который вы провели мне сегодня. Я чувствую себя намного лучше. Большое спасибо! " После судебного разбирательства меня с другими братьями перевели в тюрьму особо строгого режима города Чженьчжоу. Я оказался в одиночной камере, которая располпгалась возле комнаты дежурного, через стенку с камерой брата Су. Охранники, приняв меня за умалишенного, наградили кличками " сумасшедший" и " калека". Поначалу меня били и допрашивали не переставая с восьми утра до вечера следующего дня. Следователи менялись, чтобы не давать мне передышки, и избивали всю ночь без остановки. Все это время мне не давали ни пищи, ни воды. Всякий раз, когда охранники били меня, я кричал: " Иисус, спаси меня! Помого мне, Господи! " Только таким образом я мог не думать о наказании и боли. После предварительгого ознакомления с нами, нас заперли в камерах и выводили на допрос раз в два дня. Несмотря на мое тяжелое состояние, меня по-прежнему постоянно избивали, надеясь сломить мой дух. Иногда нас отвозили на допрос в полицейское отделение Диньсюй, иногда - в девятое управление КОБ города Чжэньчжоу, так что у нас была возможность вкусить " двойной аромат " пытки. Особенно они старались бить нас по голове и конечностям. Библии со мной у меня не было, так что я размышлял о Слове Божьем по памяти и в слезах молился о наших церквях. Я вслух, громким голосом, повторял стихи из Библии, принимая близко к сердцу Божьи обетования, такие как Пс. 16: 1-3: " Господь - свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться? Если будут наступать на меня злодеи, противники и враги мои, чтобы пожрать плоть мою, то они сами преткнутся и падут. Если ополчится против меня полк, не убоится сердце мое; если восстанет на меня война, и тогда буду надеяться ". День и ночь я громко пел духовные гимны. Однажды дежурный охранник сильно рассердился на меня. Он спросил у меня: " Ты что, рецидивист? расположился здесь на всю жизнь? " Я ответил следующим образом: " Вовсе нет! Когда Господь скажет, я тут же буду на свободе! " Хотя внешне мое поведение могло показаться мужественным и смелым, внутренне я сокрушался и страдал. Во время одного допроса кобовцы сказали, что меня ждет пожизненное заключение или, в лучшем случае, каторга лет на десять - пятнадцать. Перед лицом подобного беспросветного будущего я не толко сетовал и жаловался Богу, но даже обвинял Его: " Боже мой! Мне так хочется служить Тебе и благовествовать всюду, но теперь я, заключенный в этой камере, не могу даже ходить. Ты немощен и не можешь защитить меня!". Поскольку я не мог передвигаться самостоятельно, то носить меня на допрс, в туалет и обратно должны были трое заключенных христиан, в том числе и брат Су. Я сидел в одиночной камере. Мы были разделены друг с другом и поэтому с нетерпением ждали этих кратких мгновений общения. Меня допрашивали в кабинете, расположенном на три этажа выше моей камеры, так что общаться с братьями дольше всего мы могли по пути на допросы. Брат Су не хотел носить меня на место пыток, но я посоветовал ему не переживать об этом, ведь в случае отказа они всеравно найдут кем заменить его. Часто несколько драгоценных минут общения с братьями было достаточно, чтобы набраться сил и стерпеть побои и оскорбления, приготовленные мне в этом мрачном месте. По характеру брат Су человек немногословный. Он никогда не говорил о том, что с ним делали, но однажды я увидел, как он возвращался в камеру. Человек крепкого телосложения, отличный бегун, он в тот день, хромая, едва двигался по коридору. Тут я понял, что пытали и его. Иногда меня носил на руках один молодой конвоир. Этот юноша видел, что я испытывал страшные боли, и знал, что меня не лечили. Он доброжелательно сказал мне: " Ты действительно страдаешь за Христа". Удивленный, взглянул ему в лицо. Он продолжал: " Меня направили сюда на работу после окончания полицейского училища. Вообще-то я из христианской семьи, но мы не такие верующие как вы. Зачем верить в Иисуса и проповедовать о Нем, если за это лишаться свободы? " Я сказал ему: " Сейчас ты, конечно, не можешь видеть какого-то благополучия в моей жизни, но в будущем я получу великое благословение, благодаря этим страданиям за Иисуса". Этот юнлша должен был бить меня против своего желания - этого требовали его должностные обязанности, но он всегда целился ударить меня так, чтобы нанести мне как можно меньше вреда. Однажды в камеру брата Су поместили " подсадную утку". Этот человек притворялся верующим, но было ясно, что он здесь затем, чтобы шпионить и собрать как можно больше компромата. Он часто доброжелательно высказывался обо мне в присутствии других заключенных и спрашивал брата Су: " Как ты думаешь, Юн попытается бежать? " Хотя ноги мои были страшно изуродованы, власти еще опасались, что я постараюсь бежать, когда появится возможность! Однажды зеков выводили в туалет. " Подсадной утке" серьезно нездоровилось. Он был бледен как смерть, будто-бы она и в самом деле постучалась в его дверь. Я сказал охраннику: " У меня есть небольшой опыт массажиста. Пожалуйста, дайте мне пять минут и больному станет лучше." Охранник перенес меня в камеру, где сидели мои братья во Христе. Когда я оказался там, брат Су сверкающим взглядом предупредил меня. Он склонил голову и начал молиться. Во имя Иисуса помолился о больном и я, возложив руки на его голову. Через несколько мгновений больной воскликнул: " Я чувствую как бы дуновение легкого ветерка! " Несколько минут спустя охранник вернулся и спросил: " Как идет массаж? "

" Нормально. Я почти поправился", - ответил больной. Бог совершенно исцелил этого человека. После того, как он поговорил с кем-то и заплатил из своих средств, мой паек улучшился. Так этот человек отблагодарил меня. После этого случая я еще делал массаж некоторым охранникам, так что тюремный персонал в общем стал относиться ко мне лучше. Хотя " подсадную утку" и посадили шпионить за нами, Бог благословил меня через него. Он говорил, что его жена тайно передала ему Библию. Вероятнее всего, он получил Библию от начальства, чтобы представиться христианином и втереться к нам в доверие. Поскольку тот не имел никакого интереса к чтению, я взял у него Библию и читал с утра до ночи. На клочках бумаги я писал стихи из Писания и передавал их братьям, чтобы поддержать их Словом Божьим. НЕсколько дней спустя, брат Су. нацарапал на стене в туалете рисунок, напоминающий о нашем долге - оставаться верными и не отрекаится от Господа. Под рисунком я приписал такие слова: " Кровь, Смерть, Свидетельство". Позднее на обрывке туалетной бумаги брат Су написал для меня несколько библейских стихов и слов ободрения. Свернув и спрятав эту записку в манту, он передал ее мне в столовой. Там были такие слова: " С рождения Церкви и до сего дня всякий, кто следует за Иисусом, должен нести свой крест и расплатиться высокой ценой ". Кроме того, брат Су намекал, что не удивится, когда узнает, что я бежал из тюрьмы при первой же возможности". Однако бег времени как бы замедлился, отчего я все больше и больше погружался в отчаяние. Мне казалось, что Господь отверг меня и оставил умирать в тюрьме. Ноги мои были изуродованы, дух сокрушен.Чтобы как-то тоблегчить боли, я всю ночь держал искалеченные ноги на стене. Моя дорогая жена Делинь находилась в женской тюрьме. Мне не было известно ничего о судьбе Исаака и Юйлинь. Я находился при смерти.

Делинь:

Жизнь нашей семьи была необычной, и нашим детям приходилось перживать трудные времена, хотя при этом они не были лишены великой любви Божьей. Господь утешал их в страданиях через наших сестер и братьев. Не детские страдания выпали на долю Исаака. Труднее всего ему пришлось весной 1997 года, когда мы оба были брошены в тюрьму за проповедь Евангелия. Исааку тогда исполнилось всего тринадцать лет. По китайскому законодательству в случае заключения в тюрьму обоих родителей, государство берет их детей под свою опеку и содержит их в " безопасной обстановке". Речь идет о " промывании мозгов" атеистическим образованием и настраиванием детей против родителей. Когда мы с Юном оказались в тюрьме, наши друзья отвезли Исаака и Юйлинь из родного села в город Наньян, где они стали ходить в школу под вымышленными именами. Но их разыскивала служба безопасности, так что пришлось детей переправить в город Чжэнчжоу, столицу провинции Хэнань.. Там тоже оказалось не совсем безопасно, и тогда их отправили в далекую провинцию Шаньдун, где их приняла одна христианская семья. Для Исаака и Юйлинь это было страшно тяжелое время. За несколько месяцев им пришлось несколько раз сменить школу и четыре раза место жительства. На плечи Исаака легла большая ответственность . Он должен был заботиться о своей младшей сестре и постоянно выяснять, что произошло с нами. Позже нам рассказывали, что в провинции Шаньдун Исаак ходил глядя вниз, в надежде найти хоть какие - то деньги, которые, быть может, кто-то обронил. Христианская семья, заботившаяся о наших детях, была очень бедной и средств едва хватало на пропитание. После моего освобождения меня тайно вфвезли из провинции Хэнань на свидание с детьми. Вот что сказал мне Исаак, когда впервые после долгой разлуки увидел меня: " Мамочка, теперь вся забота о семье на мне". Я спросила его: " Исаак, ты еще дитя. Сможешь ли ты нести это непосильное бремя в твоем возрасте?" Мой тринадцатилетний сын ответил: " Папа снова в тюрьме. Как мы будем жить дальше? Я буду теперь заботиться о будущем".

Все книги

Предыдущая глава Читать полностью Следующая глава