Следующие два года Бог продолжал благословлять наше служение в Саут-Бенде, но я никак не мог смириться с тем, что мое служение будет ограничено поместным приходом. Бог снова начал работать с моим сердцем, побуждая меня к тому, что Он показал мне несколько лет назад. Я снова стал мечтать о евангелизации многих народов через строительство национальных церквей в столицах мира.
Мое сердце было устремлено не просто к столице в общепринятом смысле этого слова. Город, о котором я постоянно думал, представлял собой нечто большее, чем обычная столица одного государства. Это был город-государство, процветающая колония Британской короны, Гонконг, — ворота в Китай.
Китай всегда был близок моему сердцу. Когда я был еще молодым евангелистом, вскоре после того как Господь дал мне видение народов мира, я видел сны о том, что нахожусь где-то в Китае. В моих снах ко мне приходил кто-то и говорил: “Пойдем со мной, нужно помолиться за одну женщину”. Я приходил в убогую хижину и молился за женщину, которая получала мгновенное исцеление. Это был просто сон, но он крепко засел у меня в душе и преследовал меня все эти годы.
Тот год в Китае, который мы с Говардом Картером провели в нашем первом миссионерском путешествии вокруг света, во многом стал самым удивительным временем в моей жизни. Теперь двери для миссионерской деятельности во внутренней части Китая были закрыты. Я думал, что если в Гонконге будет основана сильная церковь, то она станет отправной точкой для большого миссионерского прорыва в Китай в тот самый момент, когда двери в эту страну вновь откроются. Такая церковь станет не только маяком для четырех миллионов жителей Гонконга, но и учебным центром, который будет готовить китайскую молодежь собирать жатву на основной территории Китая, когда представится такая возможность.
А. Вальдес, евангелист, который выступал на первом общегородском крусейде в Маниле, незадолго до этого побывал в Гонконге. Он сказал, что хочет поддержать меня в моем желании отправиться в этот центр Востока и начать работу для Господа.
Во время моего служения пастором в Саут-Бенде я вместе с Гордоном Линдсеем ездил в Гонконг на крусейды и видел огромный потенциал, заложенный в этом регионе. Сердце этого города было практически нетронутым полноевангельской вестью. Многие высокопоставленные люди в Гонконге говорили на английском, поскольку получили образование в британских школах. Тысячи таких профессионалов и деловых людей не исповедовали ни буддизм, ни христианство. Они вообще не исповедовали никакой религии. В этом я усматривал великолепную возможность для проповеди Евангелия.
После долгого поста и молитв я получил уверенность в том, что Бог направлял меня в этот островной мир, чтобы открыть там церковь. Сердце моей жены, как и мое сердце, всегда болело за миссионерскую работу. Луиза тоже горела желанием вместе со мной взяться за это новое дело.
В 1959 году я оставил должность пастора в церкви Саут-Бенда во второй раз. Мне казалось несправедливым постоянно покидать этих добрых людей, отправляясь в миссионерские поездки. С тех пор я больше не поддерживал с ней никаких контактов. Она так и осталась сильной и растущей церковью и мощным маяком полного Евангелия.
Прежде чем окончательно переехать в Гонконг с семьей, я несколько раз съездил в этот город сам. Там я связался с несколькими видными людьми и организовал общину, которая помогла мне в евангелизации этой колонии. С. К. Санг, преуспевающий бизнесмен, помог мне особенно. Он страстно желал, чтобы город был охвачен проповедью Евангелия. К нам также присоединились шесть человек из гонконгской группы Международной организации бизнесменов полного Евангелия. Они горели желанием помочь проповедовать людям Христа для их спасения.
В одно из посещений Гонконга я привез с собой команду служителей, куда входили Джон Миерс, Томас Рейд, Морис Герулло и Гордон Линдсей. Мы арендовали футбольный стадион и провели успешный крусейд. На наши собрания каждый вечер приходили до пяти тысяч человек. В заключение этой кампании вновь уверовавшие приняли крещение. Их было шестьдесят девять человек. Они стали ядром нашей церкви.
В Гонконге практически невозможно купить землю. В Маниле Вторая мировая война расчистила для нас участок земли для нашей церкви. Но в перенаселенном Гонконге просто не было ни акра свободной земли. Если и находился участок, годный для строительства на нем церкви, то он стоил миллион долларов, а то и больше.
Поэтому нам пришлось выкупить целый этаж в высотном здании бизнес-центра. Наш четвертый этаж обошелся нам в двести пятьдесят тысяч гонконгских долларов (около пятидесяти тысяч американских). Это было новое здание, расположенное в центре города рядом с главпочтамтом, прямо на берегу океана. В том же здании на седьмом этаже располагался штаб коммунистической партии, а на третьем — римские католики. В этом здании находились также различные банковские, деловые и коммерческие организации и учреждения. Мы переоборудовали наш этаж в зал, который вмещал около трех тысяч человек, и назвали его Храмом новой жизни.
К тому времени, когда Луиза с мальчиками переехала в Гонконг, церковь уже была открыта и имела крепкое и здоровое ядро. Рядом с горой Викторией на острове Гонконг мы сняли очень хорошую квартиру.
Наш приход состоял в основном из людей, которые бежали из южной части Китая, когда в этой стране власть захватили коммунисты. Более половины населения Гонконга были беженцами. Жители Китая постоянно пытались проникнуть в Гонконг. Страна была опутана колючей проволокой, а на берегу патрулировали вооруженные часовые. И все же десятки беженцев продолжали просачиваться в Гонконг, и многие из них приходили морем с побережья Квантунг в Южном Китае.
Тяжело было смотреть на людей, которые прозябали в нищете и тосковали по семьям, оставшимся в Китае. Были часты случаи самоубийства. В нашей церкви были люди, которые познали, что такое настоящее горе. Они на себе испытали преследования, насилие и лишения. Они высоко ценили обретенную свободу.
В Гонконге мы провели несколько победоносных собраний пробуждения, и Бог совершил на этих собраниях много чудес. Одно из них произошло во время служения преподобного Клифтона Эриксона. Женщина, которая пришла в нашу церковь от буддистов, получила чудесное исцеление. У нее на шее была большая и уродливая опухоль, которая свисала, как огромная виноградина. Многие годы из-за этого нароста она не могла застегнуть на шее воротник своего китайского платья. Когда за нее помолились, эта женщина не заметила ничего особенного. Но уже на следующий вечер она вернулась и засвидетельствовала о своем исцелении. Нарост засох, и на его месте осталась только сморщенная кожа. Но через несколько недель даже кожа подтянулась.
После обращения и исцеления эта женщина привела к Иисусу Христу всю свою семью. Ее сын, замечательный молодой человек, позже почувствовал призыв Бога на свою жизнь и вступил в полновременное служение. На сэкономленные деньги он поехал в США учиться в Гордон- ской семинарии в Бостоне.
Отношение китайцев к деноминационным различиям было показательным для всех нас. Например, для них было вполне естественно, если человек по утрам ходил на собрание в епископальную церковь, а по вечерам — в пятидесятническую. Не сомневаюсь, что они получали крещение в обеих церквах, просто на всякий случай.
Если же вы спрашивали их, почему они ходят в разные церкви, они просто и искренне отвечали: “По утрам я хожу в епископальную церковь, чтобы получить мир, потому что у них там все очень спокойно. А по вечерам хожу к пятидесятникам, чтобы мое сердце получило радость”.
Эти китайцы не видели ничего странного в том, чтобы ходить в “низкую” и “высокую” церкви. У них не было недобрых чувств по отношению к другим деноминациям, как это принято, к сожалению, среди многих христиан в Америке. Священнослужители разных христианских деноминаций тоже были между собой намного ближе. Может быть, они больше нуждались друг в друге.
Чаще всего разные деноминации более эффективно охватывали разные слои общества. Обычно, если церковь начинала работать с бедными людьми, то и поколение спустя в приходе были такие же бедные люди. Но если церковь начиналась с обеспеченных представителей среднего класса, то вряд ли ее устремления были направлены на класс бедных. Люди обычно предпочитают общаться с представителями своего круга. Как было прекрасно видеть, что деноминации фактически дополняют друг друга, а не затевают битвы между собой.
Бог помог нам сделать в Храме новой жизни то, что не было принято в Гонконге. Нашей церкви удалось охватить все слои общества, правда, не сразу. Просто невозможно немедленно разрушить годами устоявшиеся привычки и культурные традиции. К тому же мы не ставили перед собой такой задачи. Мы стремились приводить людей ко Христу, даже если для этого нам приходилось проводить разные богослужения в разное время. Так получилось, что в нашем Храме новой жизни образовалось три разных прихода. Мы никогда не планировали этого заранее. Мы и не могли запланировать это. Но Бог чудесным образом помог нам одновременно заинтересовать все классы людей, не концентрируясь на одной конкретной группе, как это делают в большинстве церквей в Китае.
По утрам в воскресенье к нам приходили представители высшего класса. Несомненно, это были самые богатые люди из всех прихожан, которым мне приходилось когда-либо служить как пастору. Среди наших членов были преуспевающие и высокообразованные бизнесмены и специалисты, владельцы фабрик и заводов, врачи и т.д. Эти богослужения проходили, как правило, на английском языке. Иногда я использовал переводчика, и тогда люди могли слушать проповеди на двух языках.
По воскресным вечерам на богослужения приходили представители низших слоев общества. Это были лишенные всего беженцы, слуги и т. д.
По вечерам в пятницу на собраниях присутствовали по большей части такие представители среднего бизнеса, как владельцы небольших магазинов, рыболовы и т.д. В эту же группу входили и “лодочники”, то есть китайцы, которые жили в джонках, пришвартованных в гавани.
Один из богачей и членов утренних воскресных собраний был владельцем завода, на котором изготавливались знаменитые батарейки компании Eveready, Он жил со своей женой и пятью прелестными дочерьми в одном из самых красивых домов Гонконга. Каждое воскресенье эта элитная семья приходила в церковь, но никогда на другие собрания. Через некоторое время я предложил этому человеку: “Нам бы хотелось видеть вас на наших собраниях по вечерам в воскресенье”.
Он ответил: “Вы хотите сказать, что мне нужно прийти еще и вечером? Вы хотите сказать, что мои дочери должны во второй раз нарядиться, а мне нужно будет второй раз на дню оплатить проезд на пароме? ” Затем совершенно искренне он поинтересовался: “Где в Библии написано, что нужно приходить в церковь дважды в день? Если вы хотите сказать нам еще что-то, задержите нас утром на час дольше”.
Он все же пришел пару раз на вечерние собрания, но я не стал настаивать на этом. Я понял, что не стоит навязывать наши американские привычки китайцам. Мне нужно было только делиться с ними Иисусом Христом. И если для этого мне придется проводить разные богослужения для разных классов в разное время, значит, приспосабливаться нужно мне, а не им.
Особенно красивыми в Гонконге были наши ритуалы крещения. Мы старались проводить крещение в плавательном бассейне одного из клубов города. Но больше всего мне нравилось проводить крещение на знаменитом пляже, куда можно было добраться из Гонконга на пароме. С дороги, на которой останавливались наши автобусы, вниз к пляжу вела длинная лестница.
Один из наших новообращенных, брат Ау-Янг, был бизнесменом. Он получил исцеление от паралича. Этот человек экспортировал плавники акул во многие страны мира, и у него были офисы в Гонконге и Сан-Франциско. Он получил исцеление, но не восстановил полностью все функции организма. Он так хотел креститься, что в течение трех недель его слуга каждый день возил его на пляж, чтобы потренироваться в спуске и подъеме по ступенькам крутой лестницы. Было чудесно, когда в день крещения он радовался вместе со всей церковью.
Молодого человека, убиравшего в нашей церкви в Гонконге, звали А-Мин. Он попал в город как беженец, и в городе у него не было родственников. Многие недели А-Мин спал у дверей домов и жил на улицах, пока одна из женщин не пригласила его в нашу церковь. Он стал нашим уборщиком и был очень рад возможности жить в Храме новой жизни. Мы все его полюбили. Я подарил ему первые в его жизни туфли и пиджак.
А-Мин всерьез заинтересовался духовной жизнью, и Евангелие полностью преобразило его жизнь. По вечерам он стал ходить в школу и получил специальность для работы в банке. Сегодня это квалифицированный банковский работник и уважаемый гражданин Гонконга, но по-прежнему преданный ученик Иисуса Христа.
Храм новой жизни никогда не будет похож на Храм Вефиль в Маниле, но он стал и по сей день является таким же сильным евангелизационным центром. Храм новой жизни явился также материнской церковью, от которой отделился еще один приход.
В Гонконге у нас было большое литературное служение, в рамках которого каждый год мы публиковали более одного миллиона книг, трактатов и брошюр на китайском языке. Мы распространяли их не только в Гонконге, но и везде, где есть китайцы, — в Сингапуре, Индонезии, на Филиппинах, Тайване и в Малайзии.
Гонконг находится всего в полутора часах лета от Манилы. Это позволило мне поддерживать тесную связь с Манилой. Я часто ездил туда и уже после переезда из Филиппин основал там еще три церкви. Они были построены по образцу Храма Вефиль. Материнская церковь была перестроена из ангара В-52, а остальные представляли собой сборные дома из гофрированного железа. Это прекрасные строения для тропической зоны, особенно если фасад здания проектирует хороший архитектор. В таких зданиях может разместиться от трехсот до четырехсот человек.
В своем очень плотном расписании мы сумели выделить время для проведения нескольких крусейдов на Востоке. С этой целью мы побывали на Яве, в Малайзии, Сингапуре и Таиланде.
Наша церковь в Гонконге за два года своего существования утвердилась в истине и во Христе. Я понял, что напрасно растрачу время, если останусь здесь и буду руководить церковью. Бог призвал меня к работе первопроходца. Я нашел прекрасного служителя, преподобного Уильяма Торнтона, который был призван служить китайцам и Гонконгу, и оставил Храм новой жизни на его попечение. Церковная собственность с самого начала была оформлена на церковь. Как и в Маниле, мы отдали новому служителю свою машину, квартиру, мебель и все то, что нажили за два года жизни в Гонконге.
Мне было уже сорок шесть лет, но я чувствовал себя так, как будто прожил по крайней мере шесть жизней. Все это время я был странником и никогда не держался за материальные ценности. Мой чемодан опять был упакован. Я был готов ехать туда, куда поведет меня Святой Дух.
Другие книги Лестера Самралла
