Иисус Христос находился в самых опасных из всех существующих искушений, когда диавол возвел его на высокую гору и во мгновение времени показал Ему все царства вселенной. Не будем забывать при этом, что Иисус был Сыном Человеческим, т.е. имел по материнской линии человеческую природу! Соблазн был реален. "Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, - обещал Ему сатана и продолжал, - она предана мне, и я, кому хочу, даю ее;
итак, - шептал он хитро, - если Ты поклонишься мне, то все будет Твое" (Лук.4:6-7). Однако искусителя постигло разочарование. Иисус отверг его предложение. Диавол отошел от Него, а изможденный, укрепляемый ангелами, Иисус вернулся из пустыни, где 40 дней длились Его пост и духовная борьба.
Сатана точно знает наши наиболее уязвимые места для своих атак. Его собственное падение из небесной славы в преисподнюю произошло именно на этой почве. Цитаты из короткого послания Иуды мы приводили уже не однажды. Известно, что часть текста этого послания нелегко излагается. Я считаю, что мы имеем здесь повествование о падении сатаны, бывшего прежде высокодостойным ангелом, и желаю использовать текст этого Послания для дальнейшего изложения своей темы "Наркотичность власти". В стихе 6 написано об ангелах, "не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище". Петр во 2-ом своем послании дополняет: "Бог ангелов согрешивших не пощадил, но, связав узами адского мрака, предал блюсти на суд для наказания" (2Пет.2:4).
Далее Иуда пишет о людях, которых диавол искушал теми же приемами, как и Иисуса, которые однако пали подобно тому, как некогда пал сам сатана. Они есть "осенние деревья, бесплодные, дважды умершие, исторгнутые; свирепые морские волны, пенящиеся срамотами своими, звезды блуждающие, которым блюдется мрак тьмы на веки". (Иуд.12-13)
Что побуждает автора послания использовать столь крайние сравнения? Дело в том, что описываемые люди власти пришли к падению так же, как сам сатана. Они предались наркотичности власти, которая была отвергнута Иисусом Христом, возведенным дьяволом на высокую гору. Здесь проходит рубеж между божественной и сатанинской областями. Наркотичность власти является энергией дьявола, его движущей силой и единственным наслаждением. Для описания греха человека, поддавшегося этому наркотику, или ситуации, в которой он находится, нет более точных, сильных и драматичных сравнений.
Наркотичностью власти наслаждается мучитель, пытающий свою жертву. Нерон возбуждался при виде крови христиан, тела которых львы терзали на аренах амфитеатров. Для достижения желаемого наркотического наслаждения властью немало людей власти пользуются физическими методами насилия. Муж, продолжающий терроризировать свою жену, поверженную им в страдание и страх, испытывает самое дьявольское из всех наркотических удовольствий.
Наблюдая подобное, мы порой думаем, что видим последнюю стадию безнадежности. Однако Иисус отдал Свою жизнь именно для того, чтобы была одержана победа и над этим грехом. Иисус пролил Свою Кровь, дабы победить силы, стоящие за этими действиями. Каким бы страшным нам ни казалось физическое насилие, насилие психического характера, проявляемое там, где господствует человек власти, еще ужаснее. Господство над душою человека интересует таковых намного более, нежели господство над их телом.
Маленький пример пояснит нам суть описываемого мною. Некий христианин много лет благословенно трудился для Господа, как проповедник, писатель и душепопечитель. Его служение было отлично организовано. Он рассказал мне о том, что ему пришлось пережить, оказавшись в руках человека власти. За короткое время тот лишил его естественного чувства уверенности в успешности его служения. Причем развитие событий шло очень незаметно. Брата постепенно лишали самостоятельности, делая его изо дня в день все более и более зависимым от человека власти.
Прозрение началось с того, что человек власти как-то в доверительном разговоре сказал ему: "Ты же понимаешь, что на приличную проповедь ты не способен?!" Мой знакомый, будучи весьма скромным человеком, не стал возражать. "Тебе также известно, что данными писателя ты не располагаешь?!" - продолжал хитрый тактик. "Пожалуй"- вновь согласился мой знакомый, поскольку не мнил о себе. "Ты и никудышный душепопечитель!" Это уж точно было порою горькой правдой; в тот момент он чувствовал это особенно явственно. "К тому же, - продолжал человек власти, - у тебя абсолютно отсутствует организаторский талант и ты ничего не можешь содержать в должном порядке".
Несчастный подавленный человек был в тот момент совершенно убежден: все сказанное о нем - правда. Он был ничтожество. Он ни на что не был способен. И тут он решился... сделать шаг к своему "защитнику и другу". Неуверенно и осторожно он прошептал: "Имею ли я вообще к чему-нибудь способности?" Ответ был краток и лаконичен: "Ты можешь делать только то, что я тебе поручу".
Человек власти смотрел на своего коллегу с уверенной покровительственной улыбкой. Наркотик власти булькал и клототал в нем, рассылая приятные ощущения по всему его телу. Он приобрел слугу, с которым мог делать все, что угодно. Для него он стал кумиром. Отныне он мог пользоваться "пряником и кнутом", ободрять и наказывать в меру необходимости для поддержания его в рабской зависимости. Одновременно он мог этого своего подданного использовать для достижения своей главной цели: покорять себе все больше и больше людей.
Эта история не выдумана мною; именно так она была мне передана. С глубокой печалью я заявляю, что подобное происходит во многих семьях и церквах.
Один шведский служитель церкви сказал мне: "Это наша наибольшая и непреодолимая проблема. У нас нет ни малейшего представления о том, как с этим явлением бороться". Далее он рассказал мне, что душепопечители вновь и вновь оказываются перед подобными ситуациями, и при этом обычно не знают, как поступить, как вообще разобраться во взаимозависимостях этого страшного явления. Я повторяю: наркотичность власти самое гибельное и дьявольское из всех наркотических состояний.
В дополнение к этой главе о человеке власти, довольном полной победой над своим, доведенным до отчаяния, коллегой следует сказать, что он все же поспешил со своими категоричными заявлениями. Вероятно, ему следовало бы с нанесением своего решительного удара еще с полгода подождать. Мой знакомый рассказывает следующее: когда он в ту зимнюю ночь вышел на улицу, в его затуманенном сознании стучало: "Странно, мне же так часто поручалось проповедовать, так много мною написано статей, немало людей приходило ко мне со своими проблемами и успешная организация всех этих служении радовала меня и моих близких. Не могло же это все быть фальшивым воображением...". Продолжая шагать, он ощущал в своем сознании очень медленное рождение новых и новых вопросов. Размышления эти с трудом пробивались сквозь чувства придавленности, униженности и беспомощности. Он начал молиться; и Бог стал ему вновь близок. В тот момент начался его долгий и нелегкий путь на свободу.
Все книги
