|
|
"Голгофский Крест"
|
Джесси Пенн-Льюис
|
|
ГЛАВА 13. ПРОПОВЕДЬ О КРЕСТЕ
"Тогда соблазн креста прекратился бы" (Гал.5:11).
"Ибо я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого" (1Кор.2:2).
Да, имеется рожденное Духом Святым откровение о Голгофе, значение которого для Сына Божия и для мертвого во грехах мира велико. Это откровение возбуждает в верующем любовь, подобную огню, даже страсть ко кресту, сильное влечение ко Христу, так что Голгофский Страдалец может с довольством смотреть на подвиг души Своей. Это влечение ко Христу превращается в верующем в овладевающую жизнью власть, которая вытесняет на задний план все мысли о личной жертве или о личных выгодах и преимуществах.
Такую пламенную любовь мы находим в жизни и в словах Апостола Павла, особенно в захватывающем выражении 1Кор.2:2, где он пишет: “Ибо я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого”.
Какое полное самоуничижение и даже самоуничтожение означало для него это решение, об этом едва ли мы можем судить сегодня, едва ли мы можем понять его и представить себе, но решение это в течение многих столетий христианства прославляет крест Господень. Во времена Павла крест был орудием казни самых скверных и самых недостойных преступников. С крестом сочетали все, что ненавидело человечество, что оно презирало, что являлось для него самым ужасным, точно так же, как сегодня человечество сочетает свои самые худшие представления со словом “виселица”.
Безусловно, необходимо было такое откровение непосредственно от Бога, чтобы такой гордый фарисей как Павел, дошел до такого состояния, что начал хвалиться крестом Господним и не стал стыдиться такого Евангелия, какое он получил. Лобное место стало для него самым славным местом, потому что на этом месте было совершено спасение для всего мира. Нет ничего удивительного в том, что мир стал называть его безумцем!
Тем не менее он пишет коринфянам: “Ибо я рассудил, (то есть решил) быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого”.
Коринф стоял весьма высоко в смысле того, что касалось понимания духовных истин, но очень низко в смысле нравственной жизни и скверных обычаев. Коринф увлекался философиею и литературой, глубоко понимал их, но он очень глубоко погряз в грехах. Мог ли он добиться того, чтобы коринфяне приняли его весть и выслушали Евангелие, которое он проповедовал им средствами человеческой мудрости и познания? Вопрос этот, несомненно, волновал сердце Павла, когда он размышлял о духовном состоянии города и его жителей.
Апостол мог бы заключить, сделать вывод, что к коринфянам лучше обратиться вооруженным человеческой мудростью, ибо он изучил мирскую мудрость в Тарсе, школы которых считались во многих отношениях лучше школ в Афинах, притом он был еще тщательно наставлен во всем законе иудейском в Иерусалиме. К тому же он был римским гражданином, обладал известным авторитетом, и поэтому мог бы выступить против коринфян на их собственной почве и дать сражение по каждому пункту.
Более того, он, восприимчивый, тонко чувствующий все и ясно видящий все человек, очень хорошо знал, что сказали бы о нем коринфяне, если бы он именно так поступил. Его объявили бы безумцем, а весть о кресте – соблазном и глупостью.
Апостол предвидел все это. И все же пред лицом этого он решил отложить в сторону всякое плотское оружие и возвещать преткновенную и ненавидимую весть о распятом Мессии, полагаясь вполне на то, что Дух Святой “слово о кресте” превратит в “силу Божию”, так что все верующие обретут почву для своей веры “не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы” (1Кор.2:4).
Это решение Апостола свидетельствует о том, что он отодвинул себя совершенно на задний план, т.е. скрылся за возвещаемой им вестью, окончательно отбросив в сторону собственную славу. Сегодня нам особенно необходимы такие именно проповедники креста, потому что сегодня, в 20 столетии, мы стоим почти перед теми же проблемами, перед какими стоял Апостол в высокообразованном Коринфе. Вестники Божии должны решить для себя твердо, будут ли они полагаться на плотское оружие, на слова, подсказываемые им человеческой мудростью, или же они целиком и полностью положатся на силу Божию в своем свидетельстве о Голгофском кресте, в свидетельстве, которое и сегодня плотскому человеку представляется таким же камнем преткновения, как и во дни Павла.
Проповедь о кресте
"И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости... И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы" (1Кор.2:1,4).
Апостол описал средства, которыми воспользовался Бог для выполнения Своих намерений в мире. Он избрал немудрое, слабое, неблагородное, презренное, чтобы посрамить мудрое и сильное. “И незнатное мира и уничиженное и ничего незначащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее”(1Кор.1:28).
“И когда я приходил к вам, братия, приходил... не в превосходстве слова или мудрости”. Я приходил к вам, – пишет Апостол коринфянам, – “в немощи и в страхе и в великом трепете”, я проповедовал вам тайну Божию, и “слово мое и проповедь моя” утверждались “не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы”.
Если бы проповедь о кресте не получила свидетельства Духа Святого, то она, несомненно, была бы камнем преткновения, ибо без просветляющей и без убеждающей силы Духа Святого, находящегося позади вести о кресте, человеческий разум не в состоянии преподнести погибающему грешнику Слово Евангелия. Ответ человеческого разума, брошенный на Голгофский крест, может служить усыпляющим средством для совести. Ослепленные люди могут также материализовать весть о кресте, поклоняясь внешним символам креста и, таким образом, оставаться исключительно при внешней форме креста.
Враг креста хорошо знает, что он может держать души в своем плену и рабстве, даже тогда, когда эти души знают символы креста, но которые не убедились в действительном значении его и не испытали его как силу Духа Святого.
Поэтому “слово о кресте” не нуждается в словах человеческой мудрости, не нуждается в разумных речах для откровения своей силы. Апостол идет гораздо дальше в провозглашении этой истины, говоря, что “Христос послал меня... благовествовать не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова” (1Кор.1:17). Не заключено ли здесь разъяснение того явления, что великое познание (разумеется, познание человеческое) смерти Христа остается без живого воздействия на жизнь человека?
Может ли крест Христов быть обращенным в “ничего незначащее” посредством мудрых слов проповедника? Да, это вполне возможно, потому что слова человеческой мудрости едва ли в состоянии передать значение креста, и проповедник часто бывает занят более словами своей проповеди, нежели смертью Того, Кто умер за все человечество. “Мудрые слова”, без всякого сомнения, обращают внимание слушателей более на проповедника, нежели на проповедуемый им крест, более на ораторское искусство, нежели на тему, более на раба, нежели на Господа.
История Голгофы должна быть проповедана утонувшему в смерти миру во всем ее захватывающем обилии плода. На кресте – ни в действительности креста, ни в проповеди о нем – нет ни малейшего прославления плоти.
Апостол Павел на своем примере дает нам показательный урок, который показывает нам, какие необходимые условия должны быть исполнены для действенной проповеди креста. Весть о Голгофе должна быть возвещаема всеми теми, которые согласны быть распятыми – распятыми посредством проповеди о распятом Господе. Крест Голгофский могут проповедовать лишь те, которые постигли силу его, ибо свидетельство Духа Святого основывается на том, что “слово о кресте” должно быть силой Божией для всех, которые верою примут его.
Как засвидетельствовал Дух проповедь о смерти и воскресении Сына Божиего мы видим из книги Деяний Апостолов. Мужи, которые стояли на Голгофе, могли проповедовать Голгофу и смерть Христа; мужи, которые видели воскресшего Господа, могли проповедовать Его воскресение. Свидетельство о смерти и воскресении Христа было для них более, нежели только историческим фактом; оно было для них даже более, нежели учение или основополагающая истина.
Мартин Лютер говорил, что для него свидетельство о Голгофе настолько живо, что ему постоянно представлялось, будто Христос умер только вчера. Особая работа Духа Святого состоит в том, чтобы открыть вестникам креста смерть Христа так, чтобы она стала для них таким же действительным фактом, как и для Апостолов. Только тогда они будут способны предначертать распятого Спасителя пред очами тех, к которым они посланы. Заметим также, что искренняя любовь ко кресту изгонит из сердца их всякие мысли о похвале человеческой или о человеческом порицании, если только вестники эти с сокрушенным сердцем будут возвещать смерть Сына Божиего как единственную надежду для обреченного на смерть человека.
Эта истина именно так была открыта Апостолу Павлу, так что он был вынужден даже заявить, что для него великое горе, если он не проповедует Евангелие. Он смотрел на Голгофу с Божией точки зрения, а также на Того, Кто претерпел там смерть, пренебрегши посрамлением. В этом созерцании Голгофы для Павла была заключена величайшая радость. В сердце его исчезла всякая гордость, он был счастлив от сознания, что и он избран возвещать крест Христов, даже если крест, который он проповедует, станет его крестом, даже если он, как и его Господь, будет пренебрежен и отвержен людьми.
Весть о кресте
"Ибо слово о кресте... сила Божия" (1Кор.1:18).
Переведенное здесь слово “сила” по-гречески “динамис” является корнем слова “динамит”. Апостол говорит, что “слово о кресте” является именно такой силой, силой Божией, но не скрытой силой, а силой действующей, открытой. В Голгофском кресте Бог, так сказать, сконцентрировал всю Свою власть и силу для того, чтобы спасти погибающий мир. Поэтому “слово о кресте” является силой Божией во всей ее действенности для всех, кто принимает его. За этим словом скрыто всемогущество. Господь Иисус говорил ученикам Своим, что когда Он вознесется от земли, то силой креста Он привлечет к Себе многих.
Заметим, что не простое повествование о кресте, а “слово о кресте” является силой Божией. Не спекуляции, не размышления о значении креста, а чистая проповедь, простая проповедь о кресте Христа, как Павел возвещал его, будучи одним из тех, кому воскресший Господь непосредственно вручил эту весть – это сила Божия.
Служители Божии стоят сегодня перед вопросом: верим ли мы действительно, что в проповеди о кресте заключена сила Божия, или же мы налагаем на нашего Бога рамки, полагая, что “слово о кресте” нуждается в многословии для своего разъяснения? Разве “слово о кресте” не является дарованным нам ключом, которым мы можем открывать сердца людей? Некто сказал, что “слово о кресте” точно так соответствует ему как его ключ к его же дверному замку. Эта истина верна для каждого человеческого сердца, будь это сердце язычника или номинального христианина.
Проповедь о кресте содержит всемогущество в себе. Она же скрывает это всемогущество позади себя, потому что она является силой Божией не только для обремененных грехами грешников, но и для нас, искупленных Господом. Эта сила Божия касается нашей души на каждой ступени жизни, в каждой точке духовного роста, при всяком вопле о помощи. Она никогда не бывает бессильной или непригодной для преднамеренной цели.
Это сила Божия!
Враги креста Христова
"Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова. Их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их в сраме: они мыслят о земном" (Фил.3:18-19).
В этих словах описаны те, которые посредством проповеди о кресте стали врагами креста Христова, которые не только не ограничились деятельным сопротивлением этой проповеди, но стали открытыми врагами креста. Ибо всякая вражда против креста подлинно коренится во всем, от чего крест хочет нас освободить. Те, которые любят дела земли, ненавидят весть, которая предлагает им освобождение от того, что они любят.
Действительно истинно то, что крест является камнем преткновения для разума. Борьба против креста разворачивается главным образом в нравственной плоскости как в грешнике, так и в искупленном, потому что эта весть добровольно воспринимается лишь теми, кто жаждет освобождения от оков греха, кто желает и жаждет праведности, угодной Богу.
Враги креста Христова! Проповедник, ищущий высоких мудрых слов, делает крест, о котором он проповедует, тщетным; те, которые придерживаются внешних дел, находят камень преткновения и соблазна в его проповеди об освобождении от постановлений мира; те, которые любят дела этой земли, называются врагами “его”, ибо жизнью своей они стремятся к прямой противоположности цели креста. Какая ужасная мысль! Быть врагом Того, Кто умер за меня, чтобы освободить меня от греха и искупить меня, меня, которого Он должен был бы назвать другом Своим и который должен был бы даже быть проповедником креста. Но несмотря на это, он обращает ни во что проповедь о кресте тем, что ищет своей славы в высокопарных и мудрых словах. Но более он ищет любви ко всему земному, ибо всякая склонность к самому себе является фактически враждой против креста Христова.
"Снова распинают"!
"...когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему" (Евр.6:6).
Сын Божий может быть снова распят и именно теми, которых Он освободил и которые вкусили жизнь, дарованную Им всем тем, которые последовали Его призыву.
Христос вышел из сферы власти мира и сатаны. Теперь только те, которые искуплены кровию Его, могут снова распинать Агнца. Именно о них и говорится, что они “соделались причастниками Духа Святого”, а теперь огорчают Духа благодати и предпочитают возвращаться к порокам мира, от которых они были избавлены прежде, так что теперь они поносят и распинают Господа, Который искупил их прежде. “Ибо если, избегнув скверн мира через познание Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, опять запутываются в них и побеждаются ими, то последнее бывает для таковых хуже первого. Лучше бы им, – говорит Апостол, – не познать пути правды, нежели, познав, возвратиться назад от преданной им святой заповеди” (2Пет.2:20-21).
О, если бы Дух Святой осветил смерть Христа на кресте таким ярким светом, чтобы каждое дитя Божие могло постичь чрезвычайную греховность греха в свете Голгофы! О, если бы борьба против греха до крови, до смерти, была знамением всех искупленных наших дней, так чтобы они могли глубоко понять, что всякая склонность ко греху – это “снова распинать” Того, Кто пролил за них Свою драгоценную кровь, что эта склонность – это снова умерщвлять Сына Божия, “однажды пострадавшего за грехи наши, праведник за неправедных”, чтобы привести нас к Богу.
“Ему скажут: от чего же на руках у Тебя рубцы? И Он ответит: от того, что Меня били в доме любящих Меня” (Зах.13:6).
Конечно, мы дети Божии, снова наносим Ему раны, когда Он видит, как мы уходим с пути следования за крестом, как мы привязаны в своем сердце или в жизни к чему-то, от чего Он освободил нас через Свою смерть. Человек, который легко относится ко греху, “попирает Сына Божиего и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет” (Евр.10:29).
О, дитя Божие! Берегись обмана греха. Берегись, чтобы тебе не лишиться благодати Божией, когда впадешь в искушение и будешь думать, что опять затем обретешь прощение грехов и благодать Божию. Берегись называть грех слабостью или извинять и оправдывать себя за свои спотыкания и падения. С тех пор, как умер Христос, тебе предоставлена полная победа, но тебе для этого необходимо ходить в святом страхе Божием и не прикасаться ни к чему нечистому!
Все книги