|
|
"Нет ничего невозможного с Богом"
|
Кэтрин Кульман
|
|
Глава 9. Пустота, созданная Богом - Элейн Сен-Жермен
Элиза Элейн Сен-Жермен (ее имя в Голливуде - Элейн Эдварде) была названа одной из самых ярких молодых звезд на телевидении и в кино. Однако подобно многим, втянутым в безумный водоворот богатства и славы, она незаметно стала обращаться за счастьем скорее к сатане, чем к Иисусу Христу.
Святой Августин сказал однажды, что внутри каждого человека есть пустота, созданная Богом. Один юный наркоман описал ее как "дыру одиночества", спрятанную глубоко внутри в душе каждого человека. Ты можешь попытаться заполнить эту дыру, эту пустоту, всеми видами извращенной любви, но она создана для любви Иисуса. Ничто иное не годится.
Оглядываясь на свое детство, я думаю, что мои родители пытались быть благочестивыми. Они всегда посещали церковь, и я все штаны просидела на скамьях Южной баптистской церкви в Дирборне, штат Мичиган. Но это была "религия воскресного посещения церкви". У моих родителей не было той силы, которая помогла бы перенести в жизнь и в семью те принципы, которые они освоили в церкви. У папы были проблемы с пьянством, а у мамы было всегда плохое настроение. Я росла, отождествляя Бога с несчастьем.
В нашем доме было очень мало любви, и мое сердце кричало в поисках ее. Лишенная ее дома, я искала везде, и в возрасте пятнадцати лет вышла замуж за моряка и отправилась с ним в Калифорнию. Когда мой молодой муж ушел в плавание, я обнаружила, что беременна. Не желая обзаводиться потомством и воспитывать детей в возрасте пятнадцати лет, я поехала на автобусе назад в Мичиган и сделала аборт.
Вернувшись в Сан-Франциско, я встретила другого человека - статного капитан-лейтенанта Военного флота, который служил на подводной лодке. Отчаянно нуждаясь в любви, я позволила чувствам овладеть собой и вышла замуж за него, хотя у меня уже был муж.
Вторая мировая война продолжалась, и моего нового мужа отправили в плавание. Вскоре после этого вернулся первый муж. Я встретила его и сказала, что хочу развестись с ним. Он был сильно опечален этим, но, видя, что я полна решимости, согласился.
Это было примерно за год до того, как мой второй муж вернулся из морского похода. Я встретила его в Нью-Йорке и в наш первый вечер решилась рассказать ему всю правду, надеясь, что мы сможем начать все сначала. Но вместо того, чтобы, выслушав мою исповедь, полюбить меня еще больше, он отверг меня. В ужасном гневе он аннулировал наш брак.
Продолжая поиски любви, я поехала к нему в Вашингтон, чтобы умолять его вернуться. Он отказался встретиться со мной. В Вашингтоне я познакомилась с человеком старше меня на десять лет. Тут же последовал еще один головокружительный роман, и спустя шесть месяцев я вышла замуж в третий раз.
К семнадцати годам я уже прожила целую жизнь. Я имела одновременно двух мужей, сделала аборт, дважды развелась и вышла замуж опять.
Мой третий муж хотел быть актером. Я работала манекенщицей и предложила содержать нас обоих, если он хочет пойти учиться. Мы перебрались в Лос-Анджелес, где его зачислили в "Пасадена Плейхаус". ("Пасадена Плейхаус" - театральная школа. Прим. пер.)
Он был прирожденным актером, и его назначили на ведущую роль в популярный телесериал. Наш брак немедленно оказался в опасности, поскольку он начал разъезжать по стране с личными выступлениями. И опять мне стало не хватать любви и признания: он большую часть времени был в разъездах, а я - наедине с собой, в одиночестве; и на сей раз я попыталась найти утешение в карьере. Я тоже устроилась в "Пасадена Плейхаус".
Как и мужу, мне легко давалась актерская профессия. Закончив курс в "Плейхаусе", я пошла в драматический театр. Я с самого начала стала знаменитой. И думала, что наконец-то я нашла то, что принесет мне удовлетворение и заполнит пустоту в моей душе.
Понемногу все встало на свои места. В 1954 году я была выбрана на ведущую роль в постановке "Бернардины" для премьеры на Западном побережье. В первом показе я играла перед двумя тысячами людей, которые пришли в этот прекрасный театр. Это был большой успех для меня. Когда я выходила на сцену, люди не могли оторвать от меня взгляда. Паттерсон Грин, известный критик, описывая игру, сказал, что она была фантастической.
Я совершенно подходила на роль Бернадины. Но подобно мне, Бенардина была иллюзией, ее не существовало. Стоя на сцене, слушая рев толпы, когда они кричали и аплодировали моему исполнению, я чувствовала себя отстраненной, нереальной. Но это удовлетворяло, и я упивалась всеми аплодисментами, похвалами, восхвалениями и признанием, которые мои поклонники только могли дать мне. Я купалась в них, впитывала их. Для меня это была квинтэссенция любви и обожания поклонников по всей стране.
Вскоре я попала под влияние другой иллюзии. Я подписала контракт с Эдвардом Смоллом и стала сниматься в фильмах. Он сказал мне, что он протежирует меня, чтобы я стала ведущей актрисой в Голливуде. Я играла в фильмах для студии "Эпплайед Артисте" и в некоторых постановках на телевидении. Я исполняла роли в "Плейхаус 90" и "Миллионере", играла в паре с Чаком Коннерсом в некоторых из его первых шоу. Мне все было нипочем - весь день работать над фильмом, а затем улететь куда-то для игры в сценическом шоу тем же вечером. Это было все равно, что нестись на гребне радостной волны успеха.
Но волны, в конце концов, превращаются в пену и пузырьки, а затем всегда возвращаются в море. Я все еще была пустой. Одним октябрьским утром я рано вышла из дома. Мы с Эдом приобрели чудесный особняк в Лакресчента у подножия холма. Ведя мой кадиллак в студию в Голливуд, я начала размышлять. Зачем все это? Почему я все это делаю? Эти философские вопросы рождались из глубокой пустоты моей жизни. У меня было все - слава, богатство, красивый дом, видный муж, известный в своих кругах. И все же я была несчастна. Один отрывок из произведения Роберта Бернса "Тэм О'Шэнтер" пришел мне на ум:
Удовольствия - как мак полевой, Ты. срываешь цветок, и лепестков уже нет;
Или как снег, что падает в реку, Лишь мгновенье белеет - И его поглощает вода.
Я окружила себя всеми теми удовольствиями, которые могут воспринимать мои органы чувств. Я проделала большую работу по поиску счастья. По дороге на студию я подвела под всем этим черту, просуммировала все и получила ноль. Я вспомнила стих, выученный мной в воскресной школе, которую я посещала в детстве: "Вот, все - суета и томление духа!" И, начиная с того дня, я начала искать духовные истины. Однако я не знала, что есть два различных источника духовной энергии и силы. И в своем невежестве я двинулась в направлении тьмы.
Я начала посещать молитвенную группу, которая собиралась раз в неделю в доме неподалеку от нас. Но там ничего не нашлось для меня. Она была такой же немощной, как и религия моего детства. Подобно мне, все люди там искали, но никто ничего не находил. Мы проводили вечера в интеллектуальных беседах о молитве. Когда мы, наконец, доходили до молитвы, она была нереальной, и никогда не было никаких ответов. Все это было пустым и бессмысленным.
Я обратилась к "Религиозной науке", и стала членом учебной группы, которая исследовала восточные религии. Южная Калифорния полна опустошенных людей, которые клюют на все, что обещает надежду. Пустота, даже созданная Богом пустота, притягивает все, что может ее заполнить, - особенно злых духов.
Эд уезжал порой на несколько дней, и я впадала в глубокую депрессию. Я даже не хотела вставать с постели. Я теряла интерес к карьере и запиналась, даже когда выступала на съемках.
"Что-то не в порядке, - сказала я своему психиатру в сентябре 1959 года. - Работа не дает мне радости. Брак не удовлетворяет. Я чувствую себя виновной за все то, что, по идее, должно было бы делать меня счастливой, и это ужасное состояние не проходит".
Она выслушала меня и затем рассказала мне о новом методе лекарственного психоанализа, который был разработан доктором Сиднеем Коганом в Университете Лос-Анджелеса. Этот новый, но спорный препарат должен был приниматься под наблюдением врача, и он должен был сильно ускорить процесс анализа: пять курсов этого препарата были эквивалентны психоанализу, который обычно занимает годы. Я с готовностью согласилась на эту программу, которая предполагала прием препарата один раз в неделю. Название лекарства было: диэтиламид лизергиновой кислоты (LSD).
Я только что закончила играть совместно с Агнес Морхед и Винсентом Прайсом в экранизации произведения Агаты Кристи "Летучая мышь". И хотя я не верила в злых духов, все же я осознала, что моя роль в "Летучей мыши" просто подготовила меня к тем "путешествиям" на LSD, в которые я собиралась отправиться.
19 сентября я поселилась в частном санатории в Калвер-Сити в качестве амбулаторного пациента. Мой психиатр, обрадованная всей этой затеей, уверила меня, что наркотик расширит мой ум, углубит мое сознание и станет решением всех моих проблем. Она сказала, что она будет в моей палате, делая пометки и задавая вопросы, пока я буду под воздействием наркотика.
Естественно, я верила ей. Но это была трагическая, ужасная ошибка. Вместо свободы я попала в узы, гораздо худшие, чем когда-либо прежде. Вместо пяти курсов LSD я приняла шестьдесят пять курсов - один в неделю в течение полутора лет. Единственным способом уйти от LSD было переключение на другие наркотики или крепкие спиртные напитки. Я стала принимать мескалин, другой галюциноген, и стала разваливаться на куски.
Скоро мы "доросли" до групповой терапии после одиночных "путешествий" на LSD. Под надзором университетских психиатров где-то с дюжину человек собирались в субботу утром и проводили весь день и часы ночи, "путешествуя" на LSD. Мы психоанализировали друг друга, выплескивая друг на друга свой гнев, и мучая друг друга своими личными проблемами. За короткий промежуток времени я подцепила симптомы всех участников группы - к видимому удовольствию психиатров, которые были убеждены, что мы, наконец, постигаем реальность.
Во время одного из этих "путешествий" на LSD я заново пережила травмирующую автомобильную аварию, которая случилась, когда мне было три года. Весь тот страх и ужас вернулись, сметая все на своем пути. Мой психиатр была вне себя от радости: "О, вы получаете последний кусок мозаики вашей проблемы. Теперь, наконец, ваша жизнь встанет на ноги".
Но вместо этого моя жизнь завязалась в узел противоречий, который все больше затягивался. За полтора года сплошного ужаса препараты высвободили все злые и демонические силы, которые только обитали в моем разуме. Мой мозг не переставал работать на больших оборотах, и каждый день воздействие наркотика возвращало меня к страшным воспоминаниям. Я начала поглощать все виды наркотиков, пытаясь слезть с "кайфа" от LSD. Это было незадолго до того, как я оказалась в тисках наркотической зависимости, которая длилась долгих двенадцать лет.
На съемках фильмов я едва могла работать - я неожиданно впадала во вспышки гнева, отказываясь выполнять распоряжения и появлялась в студии так сильно накачанная наркотиками, что даже не могла вести диалоги. "Элейн, - говорил Эдвард Смолл, - ты могла бы стать одной из величайших актрис на сцене, но ты разрушаешь сама себя. Избавься от этого".
Я не могла контролировать себя. Внешние силы, гораздо более могучие, чем моя собственная воля, ворвались в меня. Я больше не могла быть самой собой.
Я играла совместно с Пики Руни в 1961 году в постановке "Семь маленьких подарков" для одного телесериала. Я едва могла двигаться по съемочной площадке и, наконец, совсем одурела от наркотиков. Я знала, что мои дни как актрисы были сочтены.
В моей последней попытке играть был сверхъестественный подтекст. Одна женщина-режиссер, с которой я работала прежде, позвонила мне из Альбукерке, штат Нью-Мексико. "Элейн, у нас проблема, - сказала она. - Осталось только два дня до нового показа "Далей", а Джин Кэгни, которая играет главную роль, заболела. Можешь ты подменить ее?"
"Нет проблем, - сказала я. - Я возьмусь за это. Я вылетаю вечером".
Когда я повесила трубку, я начала удивляться, почему я согласилась. Я никогда не играла в комедии. Я медленно учила роли, и обычно у меня уходили недели, чтобы выучить диалоги. "Далей" - это целое шоу, а я даже не читала роль. Это было смешно.
У меня был назначен курс LSD после обеда, и я отправилась в санаторий для лечения. Когда я приняла наркотик, у меня было видение. Я увидела восхитительный столб света, а в середине этого столба стоял человек, делающий мне знак выйти из тени и встать рядом с ним. Я была испугана, но со мной никогда не случалось так, чтобы свет символизировал что-то негативное. Когда я вышла из тени и встала в столб света, я почувствовала огромный поток силы и энергии. Казалось, что я могу сделать все что угодно, словно я была почти Самим Богом.
Я ушла из санатория, все еще чувствуя воздействие этой мощной новой энергии. Я зашла в офис в Лос-Анджелесе, взяла экземпляр "Далей" и прочитала пьесу по дороге на самолет в Альбукерке. Я поняла, что я освоила ее.
Меня встретили в аэропорту, и мы поехали на репетицию в театр. Режиссер ходила взад и вперед, о чем-то размышлгя. "Ты никогда не справишься с пьесой, Элейн, - сказала она. - Это невозможно. Тебе предстоит пробыть на сцене в течение двух с половиной часов". Но у меня была сверхъестественная уверенность. Мы начали репетировать.
"Почему ты не записываешь свои "блоки"?" - спросила режиссер. "Блоки" включают в себя все сценические движения, и в пьесе, подобной этой, обычно уходило по меньшей мере три недели, чтобы запомнить все это.
"Мне не нужно записывать", - сказала я, мистически улыбаясь.
Я никогда не чувствовала такой восхитительной энергии и силы за всю свою жизнь.
В тот вечер я пришла домой и работала над своими репликами в течение двух часов. На следующий день в гримерной я закончила работу над диалогами.
Это было крупнейшее шоу, которое когда-либо давалось в Альбукерке. Критики были без ума от меня. "Она - словно свет, когда выходит на сцену, - писал один из них. - Она берет всю труппу и тянет ее за собой".
Пьеса шла две недели и собрала наибольшее количество зрителей за всю историю города. В это время я делала такие вещи, о которых и не мечтала, как чтение лекций на занятиях по теории драмы в Университете Нью-Мексико. Меня, казалось, несло силой этой чудесной энергии, и я даже не подозревала, что это может быть от сатаны.
Мой муж прилетел на заключительное представление, и после шоу разверзнулся сам ад. Муж набросился на меня. Я никогда не видела столько гнева и ярости, исходящих от одного человека. И хотя я подозревала, что он завидует моему успеху, я не могла выдержать атаку, сломалась под его натиском, и когда мы возвращались в Лос-Анджелес, вся моя сила исчезла. Энергия ушла. Я чувствовала себя Золушкой после того, как часы пробили полночь, и погрузилась в глубокую депрессию. Тьма снова опустилась на меня, такая плотная, что я не могла пробиться. Я поняла, что никогда уже не буду играть.
Я снова вернулась к LSD. Наркотик утром, наркотик в полдень, наркотик вечером. Я погружалась все глубже и опускалась все ниже.
Продюсер моего мужа переманил его в Нью-Йорк, чтобы играть главную роль в телесериале. Он увлекся не только программой, но и леди, игравшей главную роль. Наш брак, длившийся девятнадцать лет, был обречен. Он получил развод и женился на той женщине. Я осталась в Калифорнии, разбитая духом и эмоционально опустошенная.
Я начала посещать психолога, который экспериментировал с оккультными силами. Он верил, что может активировать некие энергии "извне", которые сформируют защитные "треугольники света" вокруг меня. Он называл их "вихрями энергии", которые войдут в мое тело и откроют мой разум высшему знанию. Все это ассоциировалось с Шакти, женской силой индуистского бога Шивы.
Я посещала два раза в неделю их занятия в отчаянных попытках найти опору для своей пошатнувшейся жизни. Вместо этого я продолжала погружаться во тьму. Этот путь привел меня на курсы астрологии, в спиритизм и на занятия по контролю альфа ритмов мозга. До меня еще не дошло, что энергия и сила могут приходить и из недобрых источников.
На занятиях по групповой терапии мой психолог велел нам обращаться к неким "вознесшимся мастерам", духам, которые должны были приходить и давать знание. Меня особенно побуждали взывать к одному, известному как "Тибетец", который наделил бы меня великой мудростью. К тому времени я уже так была вовлечена в оккультизм, что, казалось, мне уже никогда не распутать клубок моей жизни.
На поверхность всплыли мои старые поиски любви. У меня начался роман с разведенным режиссером, и я жила с ним почти два года. Этот человек издевался надо мной и несколько раз пытался убить меня. Моя жизнь превратилась в кошмар. В отчаянных попытках разбить эти путы я ушла из дома посреди ночи. Спустя две недели он нашел и чуть не убил меня, прежде чем я согласилась поехать с ним.
Спустя несколько месяцев, когда он смертельно заболел, мне удалось улизнуть, и я переехала в старую квартиру на бульвар Сансет. Это была та самая квартира, в которой жила Карол Ломбард, прежде чем ее убили. Джон Берримор жил напротив по коридору. Мои друзья-оккультисты были без ума от этого места, уверБя, что могут чувствовать духов всех видов, которые обитали там. Они побуждали меня войти в контакт с ними, но я боялась и замкнулась в свой мир наркотиков и одиночества.
Одним из моих друзей был знаменитый еврейский астролог, который был личным другом сотрудника газеты из Торонто (Канада), а тот организовывал спиритические сеансы Бишопа Пайка. Этот журналист брал интервью у Кэтрин Кульман, и мой друг-еврей дал мне почитать отчеты о служении Кэтрин Кульман. Я была в восторге. Впервые я увидела проблеск надежды. Могло ли быть так, что, несмотря на бушующий мир демонов и тьмы, есть настоящий свет, незапятнанный силами преисподней? Я была восхищена этой надеждой и начала посещать ежемесячные собрания мисс Кульман в зале "Святыня" в Лос-Анджелесе.
Несколько раз я слышала, как мисс Кульман выступала против тех самых вещей, в которые я была вовлечена, - оккультизм, астрология, спиритизм. Казалось, она знала то, о чем говорила. В отличие от моих психиатров, психологов и психоаналитиков, она говорила с властью. Вместо того, чтобы задавать вопросы, она давала ответы. А когда она молилась, она получала ответы. Я решительно настроилась освободиться от своих пут.
Я начала молиться об исцелении, прося Бога забрать мою потребность в наркотиках. И я решила изгнать бесов из моей квартиры, очистить ее от злых духов. Я ничего не знала о методах изгнания и потому расспросила некоторых из моих друзей об этом. "Я хочу сделать это по-библейски", - объяснила я.
Они давали мне всевозможные советы, и один из них был - воскуривать ладан и мирру (конечно, это было в Библии). Это казалось хорошей идеей для изгнания злых духов, и я решила приукрасить эту смесь еще одним веществом, называемым "порошок из крови дракона", чтобы увеличить мощь состава.
Однажды вечером я наполнила квартиру благовониями и стала ходить по ней, цитируя Псалом 90 на всякий случай, чтобы набраться смелости. Затем я зажгла немного таблеток ладана и мирры, положила горящие таблетки в плоскую тарелку, сделанную в форме сковороды для пирога, посыпала на благовония "драконовской крови" и поставила тарелку на пол у моей постели.
В тот момент, когда я отвернулась, я услышала звук удара и почувствовала запах другого дыма. Повернувшись, я увидела, что тарелка лежит на полу перевернутая. Нижнгя часть моей кровати была охвачена огнем.
Я бросилась в ванную, набрала стакан воды и побежала назад к кровати. Встав на колени, я подняла левой рукой пружинный матрас, чтобы плеснуть водой на огонь.
Внезапно я почувствовала, как некая сверхъестественная сила нажала на матрас сверку, защемив мою руку между горящим матрасом и каркасом кровати.
Одновременно огонь буквально побежал с кровати по квартире.
Я пыталась вытащить руку. Но она застряла. Я была прикована к горящей кровати. Пламя скакало по комнате, охватив занавески и стены. "Боже, помоги мне!" - закричала я. Наконец я в последний раз дернулась, освободила руку и выскочила из комнаты в коридор.
К тому времени, когда прибыла пожарная бригада, моя комната полностью выгорела. Когда угли остыли, я вошла туда. Спальня превратилась в золу, там было как внутри крематория. Я потеряла все, кроме своей жизни.
В феврале 1972 года я снова пришла в зал "Святыня" на очередное "собрание с чудесами". Из-за своей схватки со смертью я едва могла дождаться, чтобы снова попасть туда и оказаться в присутствии Святого Духа. В то воскресенье, сидя недалеко от середины зала в партере, я начала молиться за тех, кто был рядом со мной. Внезапно я осознала, в какой тьме многие ходят и как много тех - тысячи, миллионы, - кто, должно быть, претыкается, как и я, пытаясь вырваться из когтей дьявола.
Когда я молилась, я почувствовала Присутствие вокруг меня и надо мной. Я сразу поняла, Кто это был. Я никогда не встречала Его до этого, но нам не нужно было представляться друг другу. Я искала Его всю свою жизнь, и вот неожиданно для меня Он был здесь. Иисус был здесь.
Я почувствовала, как огромная волна тепла прошла сквозь мое тело, и начала плакать. Иногда я приводила с собой знакомых на служение, но в это воскресенье я пришла одна. Я была рада тому, что никому не нужно было объяснять, что со мной происходит. Иисус окутал меня Своей любовью. И в тот момент я узнала, что меня любят несравненно большей любовью, чем может дать любой мужчина. Я покоилась на руках Самого Отца. Словно в моем сердце была вакансия все эти годы с надписью: "Зарезервировано для Иисуса Христа". И вот Он пришел, и вся моя жажда любви была напоена.
Я поняла, что мне уже никогда не нужны будут препараты. Это было именно так - определенно, абсолютно. Я была исцелена.
После служения я пошла сквозь толпу. Я едва могла дождаться, когда смогу остаться в одиночестве. Прежде я всегда нуждалась в людях, в огромных скоплениях обожающих меня людей. А теперь я хотела - жаждала - побыть одной. Просто побыть с Ним - этого было довольно.
Я спокойно пообедала в маленьком ресторанчике в стороне от оживленных улиц, а затем поехала в свою крошечную однокомнатную квартирку. Я, прежде всего, пошла в ванную и опорожнила содержимое пузырьков и коробок из аптечки в туалет. Я больше уже не буду рабой препаратов. Затем я выдвинула складную кровать. Было так просто встать на колени около нее, чтобы помолиться и поблагодарить Его за то, что Он сделал.
В тот вечер, впервые за девять лет, я спала спокойно. Никаких таблеток, никаких кошмарных снов, никакой бессонницы. Я осознала смысл стиха: "Спокойно ложусь я и сплю, ибо Ты, Господи, един даешь мне жить в безопасности" (Пс.4:9).
Все мои проблемы не закончились с этим переживанием. Все еще были периоды разочарования и одиночества. Большинство моих старых "друзей" оставили меня, и мне пришлось формировать новый круг общения с верующими. Все еще бывают времена скорби и искушений, но теперь я знаю, что я не одна. Я любима. И я учусь позволять Ему вести битву вместо меня.
Иногда вечером, когда я выключаю свет, я чувствую присутствие злых сил вокруг меня. Я уже не исполняю обрядов по изгнанию бесов и даже не разговариваю с духами. Я просто молюсь: "Иисус, мне нужна Твоя помощь. Они вернулись. Приходи и заставь их убраться!" Он всегда отвечает на мои молитвы.
Все книги