|
|
"Путем исканий"
|
Людмила Плетт
|
|
Глава 4 Вопросы... Вопросы... Вопросы...
Небольшая община в Эстонии, в которую я попала, была очень своеобразной. Её пастор был выходцем из баптистов, муж употребляемый Богом, который в прошлом за проповедь Слова Божьего, провёл много лет в тюрьмах. Там он встретился с христианами из течения пятидесятников, которые произвели на него сильное впечатление. Поэтому в том, как он учил и проповедовал, чувствовалось влияние и того и другого направления. Члены общины представляли собой духовно пёструю картину. Среди них были новообращённые из мира, баптисты, пятидесятники, методисты и выходцы из ещё каких-то других конфессий, о которых я уже точно не помню. Мой муж являлся коренным баптистом от рождения и духовно был воспитан в этом течении. Прошло несколько месяцев моего пребывания в Эстонии, и я начала понимать то, что раньше было для меня закрыто. Если после длительного пребывания в одной какой-то христианской конфессии вдруг попадаешь в другую и начинаешь общаться с христианами разных течений, иначе говоря, передвигаешься внутри тела Христова, переступая через деноминационные барьеры, тогда вдруг в изумлении замечаешь, что они в общем-то не такие неверные, как ты думал раньше, и ты сам не настолько прав, как это тебе казалось.
Нам так не хватает толерантности и гибкости в духовных вопросах! Насколько же мы бываем жёстки и закоснелые в своих понятиях! Первым человеком, принадлежавшим к течению баптистов, который меня буквально поразил, был мой собственный муж. Когда он рассказывал о том, как слышал голос Божий и переживал водительство свыше в самых, казалось бы, простых житейских ситуациях, я слушала его пораженная. “Как же так? – думала я. – Ведь мне всегда говорили, что это является привилегией нас, пятидесятников, а баптисты такого иметь не могут, потому что не имеют крещения Духом Святым со знамением иных наречий. А тут баптист имеет с Господом такую близость, которую не часто встретишь у пятидесятников! Следовательно, Бог может вступать в непосредственный контакт и с представителями других христианских конфессий. Но как человек может быть водим Духом Святым, если он не пережил духовного крещения? Похоже, что сам факт крещения Духом Святым не определяет ещё духовности христианина. Да и вообще, что значит быть духовным? Достаточно ли только пережить крещение Духом Святым и говорить иными языками? Что, собственно, подразумевается под понятием “крещение Духом Святым”? Только ли пережитый момент крещения и последующее говорение языками, или это что-то намного большее, что приобретает человек и присутствие чего видно по плодам Духа Святого, проявляющимся в его жизни?”
Эти и другие вопросы всё чаще возникали в моей голове, заставляя снова и снова браться за Библию. По вопросу Духа Святого там можно найти такие разные, казалось бы, совершенно непохожие описания. Первое, что меня особенно привлекло, это то, как охарактеризовал Духа Святого, Духа Утешителя и Его проявление в жизни людей Сам Господь Иисус Христос: “И Он, пришед, обличит мир о грехе и о правде и о суде” (Ин. 16:8). Исходя из этого определения, Дух Святой проявляет себя прежде всего не в иных наречиях, а в том, что открывает человеку духовные очи, обличая его в грехе, открывая его разум к познанию правды Божией и напоминая о суде, который постигнет не только дьявола, но и тех, кто так или иначе служит ему. Интересно, что первое, с чего Дух Святой начинает свою работу в уснувшем христианине, – это вопрос греха и отсутствие истинной веры в Господа. Впрочем, это и понятно. Ведь Дух Святой потому и называется Святым, что не терпит ничего нечистого, и в первую очередь, грех. Иначе Он не был бы Святым Духом. А если так, то почему среди христиан, утверждающих, что они имеют в себе этого Духа Святого, так много явного и скрытого греха? Ниже, в 13-ом стихе той же 16 главы Евангелия Иоанна, говорится следующее: “Когда же придёт Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину”. Эту мысль подтверждает ещё один стих из того же Евангелия Иоанна: “Утешитель же, Дух Святой, Которого пошлёт Отец во имя Моё, научит вас всему и напомнит вам всё, что Я говорил вам” (Ин. 14:26). Но если это действительно так, если Дух Святой, живя в верующем человеке, подводит его к истине во всех вопросах, делах и проблемах, тогда почему среди христиан, имеющих Духа Святого, так много неразрешённых вопросов и проблем? Хотя я была ещё молодым членом церкви, но уже очень часто сталкивалась с тем, что старшие братья, руководители и пасторы не находили выхода из тупика, возникшего в результате той или иной проблемы.
Возрастая в учении пятидесятников, я всегда слышала о крещении Духом Святым в непременной связи с иными наречиями. Однако в Библии это не всегда взаимосвязано. Например, Иоанн Креститель был исполнен Духа Святого от чрева матери своей и действовал в великой силе этого Духа, однако в Новом Завете нет ни одного упоминания о том, что он говорил языками. Сам Иисус Христос, на Которого в виде голубя сошёл при крещении в Иордане Дух Святой, также не говорил никогда иными языками, если не считать нескольких слов, произнесённых Им на Голгофском кресте: “Элои, Элои! Ламма савахфани?” Однако это было сказано не на каком-то небесном, а вполне понятном многим людям арамейском языке, и означало: “Боже мой, Боже мой! Для чего Ты меня оставил?” (Мк. 15:34). Правда, в других местах Писания мы сталкиваемся всё же с говорением языками в связи с исполнением Духом Святым, например, в Деянии Апостолов 2:4, 10:46, 19:6. Однако о языках упоминается далеко не во всех случаях такого духовного переживания.
Слушая своего мужа и наблюдая его жизнь, которая во многих житейских вопросах была лучше моей, я невольно задавала себе вопрос: кто же из нас более духовный – я, пережившая духовное крещение в детстве, или он, не знавший тогда об этом, но воспитанный и выросший поистине в страхе Божием? Чем являются иные языки? Знамением ли, подтверждающим совершившийся факт крещения Духом Святым, как это утверждают христиане-пятидесятники, или же одним из многих даров Святого Духа? В Слове Божием, казалось бы, можно найти подтверждение обоим мнениям. Так, в Евангелии от Марка 16:17-18 написано: “Уверовавших будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов, будут говорить новыми языками”, а в Первом Послании Коринфянам в 12 главе сказано о говорении языками, как об одном из даров Духа Святого: “Дары различны, но Дух один и тот же... Одному даётся Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом, иному дары исцелений, тем же Духом, иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков...” Если внимательно и вдумчиво читать 14 главу Первого Послания к Коринфянам, где особенно много говорится о дарах Духа Святого и в частности о иных языках, то складывается впечатление, что Апостол Павел говорит о языках, не как о знамении, подтверждающем исполненность Духом Святым, но как об одном из многих даров Святого Духа. Подтверждением этому являются последние несколько стихов 12 главы Первого Послания к Коринфянам: “И иных Бог поставил в церкви, во-первых Апостолами, во-вторых пророками, в третьих учителями; далее, иным дал силы чудодейственные; также дары исцелении, вспоможения, управления, разные языки. Все ли Апостолы? Все ли пророки? Все ли учители? Все ли чудотворцы? Все ли имеют дары исцелений? Все ли говорят языками? Все ли истолкователи?...” (1 Кор. 12:28-30).
Здесь в перечислении даров и в утверждении, что не все имеют те или другие из них, языки названы вместе с другими дарами, такими, например, как истолкование, исцеления, пророчества и так далее. Но если это так, если не все имеют один и тот же дар, то почему тогда меня с детства учили другому, а именно, что все, имеющие Духа Святого обязательно должны говорить на наречиях?! Правильно ли это утверждение? Согласуется ли оно со Священным Писанием? Можно ли третье лицо Триединого Бога – Дух Святой вместить в один из Его даров – иные наречия? Не будет ли это равносильно тому, как если бы пытаться воздух, наполняющий собой всю Вселенную, втиснуть в маленький спичечный коробок? Нет ли в таком понимании этого вопроса чего-то младенческого? Обращаясь к Коринфянам, которых, согласно их понятиям, можно было бы назвать пятидесятниками того времени, Апостол Павел, вразумляя их, говорит: “Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое” (1 Кор. 13:11). И ниже в четырнадцатой главе, продолжая ту же самую мысль, поясняет: “Благодарю Бога моего: я более всех вас говорю языками; но в церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке. Братия! не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни” (1 Кор. 14:18-20).
Интересно, что произнося такие слова, этот великий муж Божий не боялся огорчить, угасить или, ещё того хуже, похулить Духа Святого, подразумевая, по-видимому, под Ним что-то неизмеримо большее, чем только иные языки. Помнится, как некоторые пожилые христиане из пятидесятников, пристально наблюдая за нами, тогдашней молодежью, время от времени с тревогой спрашивали кого-нибудь из нас: “Ты ещё молишься Духом? Старайся молиться больше на наречиях, а то можешь угасить и огорчить Духа Святого, Которого получил при крещении”.
Апостол Павел, который дал много пояснений и объяснений по этому вопросу, хотя сам более всех остальных говорил на языках, счёл необходимым в проявлении этого дара установить строгие рамки и порядок, которые, увы, нигде в пятидесятнических и харизматических церквах не соблюдаются. К примеру, это касается недопустимости всеобщего говорения языками на собраниях и необходимости избегать моления языками, если при этом нет истолкователя (1 Кор. 14:27-28). Если говорение языками является знамением, подтверждающим исполненность человека Духом Святым, тогда почему Апостол Павел устанавливает эти строгие ограничения, могущие, согласно понятиям пятидесятников, огорчить и угасить действие этого Духа?
Очень смущающим для меня был тот факт, что первое упоминание о говорении на незнакомых языках связано с событиями, относящимися к Вавилонской башне, и носит на себе отпечаток суда Божьего. Прошли века, прежде чем говорение на языках повторилось в день пятидесятницы, но уже в иной форме. Тогда окружающие могли понять, о чём говорилось, и все слышали о великих делах Божиих, чего сейчас при говорении языками практически не бывает. Так для чего всё-таки Бог применил языки разных народов? Может быть, в день пятидесятницы это было знамением, которое Бог дал для присутствующих там иудеев, пришедших из пятнадцати языческих народов мира и понимающих их языки? В то время живущие в Иерусалиме неверующие израильтяне всячески противились избранию язычников. Возможно, применив многие языки, которые для них были “чужими” или, иначе говоря, “иными”, Бог показал им, что Его избрание принадлежит всем и распространяется на всякое творение?
Согласно Послания к Коринфянам 14:22 в те времена языки были знамением не для верующих, а для неверующих. Если это утверждение остаётся и теперь в силе, тогда почему говорение на языках широко практикуется на собраниях верующих, в то время как Павел не только не поощрял, но и строго порицал такую практику в церкви? Если его наставления и ограничения в этом вопросе актуальны и сегодня, тогда как оценить говорение языками в практикующих это явление общинах и церквах? Как послушание Слову Божьему или неповиновение ему?
Дерево узнаётся по его плодам, а христианин? Каким образом определяется духовность верующего человека? По каким признакам можно узнать о присутствии в нём Духа Святого? По дарам этого Духа или по Его плодам, которые описаны в Послании к Галатам 5:22-23? Можно ли о человеке, не имеющем в себе любви, радости, мира, долготерпения, благости, милосердия, веры, кротости и воздержания сказать, что он крещён Духом Святым, даже если он говорит на иных наречиях? Может ли только говорение на языках доказывать исполненность Духом Святым?
В 13 главе Первого Послания Коринфянам говорится, что все духовные дары, в том числе и говорение языками, – ничто, если нет любви. Отсутствие любви между христианами, к сожалению, – неоспоримый факт, однако дарам уделяется большое внимание. Как это понять?
Когда читаешь историю христианства, то складывается впечатление, что говорение языками существовало только во времена первоапостолъской церкви, после чего практически прекратилось на невероятно долгий срок, охватывающий промежуток времени более чем в восемнадцать веков!! Что это значит?! Уж не является ли это подтверждением слов Писания, что “... пророчества прекратятся, и языки умолкнут”? (1 Кор. 13:8) Если говорение иными языками действительно является библейским признаком крещения Духом Святым, тогда почему Бог более восемнадцати столетий скрывал эту великую и важную истину от Своих детей, среди которых было бесчисленное множество преданных и верных слуг Его, готовых за свою христианскую веру пойти на любые страдания, вплоть до мученической смерти?! Разве мы, христиане двадцатого и двадцать первого веков, лучше их, что удостоились войти в эту “тайну”?.. Но ведь ни для кого не секрет, что именно мы живём во время всеобщего духовного охлаждения, когда можно скорее ожидать отступления от истины, чем получения особого Божьего откровения о ней. Неужели на протяжении восемнадцати веков, в течение которых не практиковались иные наречия, Дух Святой не действовал, а в апреле 1906 года, знаменующего собой начало нового движения говорения языками, снова возобновил Свою работу?!
А может, говорение языками является для нас просто бесценной реликвией, подобной медному змею, которого сделал когда-то Моисей по повелению Божьему, но которому со временем израильтяне стали кадить как Богу? Под маской его причастности к Богу, медный змей превратился в идола и стал заменять истинного Бога, за что и был истреблён царём Иезекией (4 Цар. 12:4).
С годами, для меня стал шокирующим тот факт, что говорение языками присуще не только христианам пятидесятнического, харизматического, частично адвентистского и некоторых других направлений, но и людям, не имеющим ничего общего с христианством, к примеру, представителям некоторых восточных религий, спиритистам, сатанистам, одержимым злыми духами и приверженцам различных опасных сект. Раньше я, конечно, этого не знала и вполне удовлетворялась объяснениями многих служителей, которые, убеждая колеблющихся и сомневающихся в подлинности их языков, прибегали к следующему месту Писания: “Какой из вас отец, когда сын попросит у него хлеба, подаст ему камень? или, когда попросит рыбы, подаст ему змею?.. Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святого просящим у Него” (Лк. 11:11-13).
Настораживает также история возникновения движения говорения языками. В одном из домов Лос-Анджелеса в Калифорнии во время богослужения, по утверждениям очевидцев, “ниспал огонь с неба”, ознаменовав собой начало эры пятидесятнического, а впоследствии харизматического и других подобных движений. Когда читаешь описания происходящих тогда явлений и событий, тебя охватывает смешанное чувство изумления и тревоги. Невольно задаёшься вопросом: “Так что же это было? Великое откровение Божие наших веков или великое обольщение последнего времени?”
Возможно, для многих христиан этот вопрос никогда не являлся большой проблемой, но для меня, выросшей в пятидесятническом течении, было очень важно правильно его понять. Впрочем, не только это. Было ещё очень много пунктов в духовной жизни, которые заводили меня в тупик, к примеру, как на практике бороться с грехом и противостоять дьявольским искушениям твёрдой верой? Как жить жизнью победы? Что значат слова Писания о том, что “воля Божия есть освящение ваше”. Как нужно освящаться и может ли вообще быть святым человек, живущий на грешной земле? Если нет, тогда почему написано: “будьте святы, потому что Я свят” (1 Пет. 1:16)? Ведь Бог не будет с нас требовать того, что практически неосуществимо.
Эти мысли всё чаще появлялись у меня в связи с тем, что в общине, куда я попала в связи с замужеством, очень много говорилось о грехе и об освящении путем исповедания. Такие проповеди были для меня чем-то совершенно новым. Раньше об этом я слышала как-то вскользь и не могла вспомнить, чтобы кто-то из проповедников посвящал этой теме целые проповеди. Нас всегда убеждали, что мы уже очищены, омыты и спасены, и нам остаётся только благодарить Господа за свое избрание и явленную особую милость. Но одно дело, слышать, что всё хорошо, и совсем другое – чувствовать и знать самому, что у тебя далеко не всё хорошо. Что толку меня убеждать, что Иисус – Победитель сатаны, если этот сатана меня постоянно побеждает? Какая мне польза знать, что Господь взял на Себя мои грехи, если эти грехи продолжают властвовать надо мной? Как то, что написано в Библии, претворить в свою собственную жизнь? В своём Послании к Филиппийцам, 2 главе, 12 стихе Апостол Павел говорит: “совершайте своё спасение”, а это значит “реализуйте, внедряйте в вашу жизнь, осуществляйте на деле”. Хорошо, но как это делается на практике? Я ведь всегда чувствовала, что мне чего-то не хватает. Может, как раз теперь я близка к тому, чтобы это “что-то” найти? Что значит освящение и как происходит исповедание грехов? Разве недостаточно того, что я открываю их в тайной молитве Богу?..
И тут я вдруг что-то вспомнила. Это произошло со мной в Сибири, в Тулуне, откуда я не так давно приехала. Однажды я долго стояла на коленях и, плача, исповедовала Господу грехи, которые давили и угнетали мою душу. Во время этой молитвы, не помню точно в сердце моём или сознании, прозвучали такие слова: “Кому ты исповедуешь? Я знаю всё”. От неожиданности я даже умолкла и, продолжая оставаться на коленях, стала рассуждать: “Как это понимать? Разве не должна я исповедовать свой грех, если совершила его? И если не Богу, то кому же ещё? С другой стороны, Он действительно и без того уже знает моё согрешение. Он ведь видит меня насквозь”. В ту же секунду, словно вторя этим мыслям, голос в сердце продолжал: “Вспомни, ведь Каин ещё не согрешил, а только помыслил о грехе, когда Я пришел к нему и сказал: “Почему ты огорчился? и отчего поникло лице твоё? если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечёт тебя к себе, но ты господствуй над ним” (Быт. 4:6-7). Видишь, Людмила. Я знаю всё”.
Помню, услышанное меня сильно смутило. Я не могла понять, для чего мне это было сказано. То ли для того, чтобы я перестала исповедовать Богу, потому что Он и без того всё знает; то ли Господь мне хотел этим сказать, что существует другой путь? Но если так, то какой это путь? Ведь не пойду же я в православную церковь, чтобы исповедовать там свои грехи батюшке. Об этом я слышала от других людей, но воспитанная в другом духе, относилась к такой исповеди очень скептически. Поразмыслив и ни к чему не придя, со временем я об этом просто забыла; теперь же, слыша проповеди об исповеди, снова вспомнила. Так, может быть, это всё-таки правильно, если исповедуешь грехи в присутствии другого человека? Но если так, то перед кем нужно исповедовать? Говорится ли об этом что-нибудь в Библии? Начав искать ответ, в Послании Иакова 5:16 я нашла такие слова: “Признавайтесь друг пред другом в проступках и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного”. (Если перевести дословно немецкий перевод Библии, тогда этот стих звучит так: “Исповедуйте один другому свои грехи и молитесь друг за друга, чтобы вам быть здоровыми. Молитва праведного может много, если она серьёзная”). Но что значит “исповедовать один другому”? Кем является этот “другой”? Мой друг или подруга? Муж или жена? Пастор общины или ещё какой-то другой служитель? Можно ли открывать грехи любому, кому ты доверяешь, или это должен быть особый человек, поставленный руководящими братьями или призванный на это служение Самим Богом?
В Священном Писании сказано, что “много может усиленная молитва праведного”. Но что значит “усиленная молитва”? Что подразумевается под словом “усиленная” (или, как это звучит в немецком языке, “серьезная”)? Обозначает ли это, что она должна быть многократная, неотступная и продолжительная, то есть в течение длительного времени? Может быть, здесь имеется в виду молитва с постом? Если да, то как долго он должен продолжаться? Однако и это ещё не всё. Такая молитва должна быть вознесена не просто каким-то верующим человеком и любым христианином, но праведником. А разве может кто-то назвать себя праведным? Ведь в Библии написано: “Нет праведного ни одного”, хотя в ней же многократно встречается слово “праведник”. Так как же всё это совместить? Кого Священное Писание считает праведником? Например, в наши дни? Есть ли люди в наше время, о которых можно было бы сказать, что они праведны, чья молитва свободно восходила бы к престолу Божьему? Кому можно открыть сердце, без страха доверив своё сокровенное? Подсознательно я чувствовала, что душа моя давно уже жаждет этого. После смерти моей подруги-бабушки прошло почти десять лет, и за все эти годы я не встретила ни одного человека, которому могла бы всецело довериться и который помог бы мне продвинуться духовно вперёд. Где эти зрелые души, являющиеся сокровищницами мудрости, наделённые Богом способностью помогать другим? Мне так не хватало общения, которое могло бы меня духовно обогатить.
Вслушиваясь в слова пастора нашей общины, я думала: “Не тот ли это человек, который сможет мне помочь?” Когда он проповедовал, его слова имели силу. Чувствовалось, что то, о чём проповедовалось в собрании, он сам пережил или, по крайней мере, много об этом думал. Меня влекла к нему его духовная глубина и богатство души, что я подсознательно чувствовала. Однажды (это было незадолго до нашей свадьбы) я открыла ему грех, который лежал на моей душе тяжёлым бременем, и после совместной молитвы получила полное освобождение. Позднее, он дважды молился за моего мужа, когда тот был болен, после чего наступило явное улучшение и выздоровление.
Мне рассказывали, что сотрудники КГБ, которые постоянно держали его под наблюдением, с уважением говорили, что это единственный человек, перед которым они готовы снять шляпу. Раньше, отбывая срок наказания за проповедь Слова Божьего, он, не взирая на запреты тюремного начальства, продолжал и там бесстрашно проповедовать, за что многократно подвергался жестоким избиениям до такой степени, что кровь его брызгала на стены. В результате его свидетельств и проповедей в тюремных застенках несколько преступников покаялись и обратились к Господу. Один из них, освободившись, приехал потом в нашу общину и стал её членом.
Зная, что пастор в прошлом был ревностным проповедником баптистской общины, я задавала себе вопрос: что заставило его оставить это течение? Что его там не удовлетворяло? Что побудило его прислушаться к понятиям пятидесятников и в чём-то изменить свои взгляды? В то время я знала о баптистском течении только понаслышке, поэтому терялась в догадках, как может человек, многие годы находившийся там, оставить то, в чём он духовно родился и вырос? Что привлекло его туда, где я сама пережила немало разочарований? Какое из этих двух течений всё-таки правильней? Судя по рассказам других, за исключением разности понятий в вопросе о Духе Святом, они являются очень похожими. Но если это так, тогда почему они не желают быть вместе? Почему есть случаи, когда христиане переходят из одного течения в другое, причём чаще из баптистов в пятидесятники? Что не удовлетворяет их в баптистских общинах? Духовная холодность, сухость, формальность служения? Что является для них притягательным в общении пятидесятников? Или наоборот, почему некоторые пятидесятники, покинув свои общины, находят баптистов и остаются там? Делают они такой шаг по личным мотивам или для этого у них есть какие-то духовные основания? Если по утверждению пятидесятников они имеют что-то большее, тогда почему некоторые из них оставляют это большее, чтобы удовлетвориться меньшим? Видят ли они какое-то расхождение с Библией или, столкнувшись с различными духовными откровениями, теряют веру в их истинность и приходят к решению держаться подальше от такого водительства? Может быть, у баптистов более трезвый подход к духовным вопросам и большее утверждение на Слове Божием, потому что кроме него у них нет ничего другого? Как вообще объяснить разобщённость, а порой даже враждебность христиан различных конфессий? Ведь все они носят имя Иисуса Христа, служат одному Богу и стремятся в одно небо! Как они собираются встретиться там, в вечности, если здесь, на земле, не хотят иметь друг с другом ничего общего? Как могут называть себя Христовыми учениками, если Христос ясно сказал: “По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою” (Ин. 13:35). Впрочем, взаимопонимания и единства нет не только у христиан разных конфессий, но и у тех, кто принадлежит к одному течению. Так, баптисты делятся на регистрированных и нерегистрированных (отделённых), пятидесятники – на омовенцев и неомывающих ноги при проведении вечери Господней. Находятся причины для делений также и у адвентистов, менонитов, методистов, лютеран и других протестантских направлений. Мало того, не только в одной деноминации, но даже в одной церкви среди членов нет единомыслия. Как всё это понять и как увязать с Библией, которую все мы держим в руках? Ведь у Господа есть одно название – дети Божий, за которых Иисус пролил кровь Свою на Голгофе! Почему же дети одного Отца, унижая друг друга, живут между собой хуже, чем сводные?
Задавая так себе вопрос за вопросом, я не подозревала, что есть ещё много людей, которые заняты тем же самым. Они ищут ответа и не находят его, спрашивают, но не слышат ничего конкретного и ясного. Правда, об этом я узнала лишь позже, по прошествии многих лет; а тогда, считая, что я одна такая “ненормальная”, приносила свои духовные проблемы и нужды в молитве к Господу, Который постепенно, шаг за шагом расставлял все точки над “1” на протяжении не только нескольких лет, но и десятилетий моей жизни. Ведь Он суверенен и действует так, как хочет. Он не торопится, когда торопимся мы, и не опаздывает, хотя нам порой именно так это кажется. Нередко Бог отвечает так, что возникает следующий вопрос, как это было когда-то с Никодимом, пришедшим ко Христу поздно ночью. Что-то подобное было и со мной. Один вопрос порождал другой и таким образом продолжались искания. Наверное, всем людям свойственно спрашивать, но у нас, русских, это особенно ярко выражено. Одно я поняла со временем, что и молчание Господа может быть ответом, причем довольно многозначительным. Ведь Он хорошо знает, является ли это у нас кратковременным любопытством и поверхностным желанием узнать что-то новое или поистине жизненно важной проблемой. Отсюда и ответ. Однако, как бы то ни было, Бог всегда остаётся для нас Богом слышащим.
Библиотека христианской литературы