Апостольские основания для подлинной христианской жизни
Артур Кац
Глава 6. Апостольский характер: кротость
Апостольская кротость — это такая черта характера, на основании которой мы сможем распознавать тех, «которые называют себя апостолами, а они не таковы». Одной из опасностей последних дней является появление самонадеянных «апостолов», которые подавляют всех своим авторитетом, и которые, кажется, обладают такой степенью духовной власти и познания, что не могут быть распознаны. Но, к счастью, существует одна характеристика подлинности, которую нельзя подделать или имитировать, и это — истинная кротость. Кротости нельзя научиться в школе, потому что она может быть приобретена только в хождении под Божьей рукой в единстве с Ним. Другими словами, кротость можно обрести только через близость с Богом, Который Сам кроток и смирен сердцем, — и другого пути не существует.
Моисей на горе
Моисей, ставший автором Пятикнижия, мог сказать о себе: «Моисей же был человек кротчайший из всех людей на земле» (Числа 12:3). На первый взгляд, это звучит несколько высокомерно, однако когда человек может так сказать о себе, зная, что в его состоянии нет его собственной заслуги, то это — проявление предельного смирения. Моисей стал кротчайшим из людей, благодаря Божьей благодати. Земной человек не может своими силами достичь истинного смирения, а затем развить его как черту характера. Смирение — это характеристика Самого Бога, и потому проявлять смирение может только тот, кто постоянно находится в присутствии Бога. Истинное смирение не превозносится, и именно потому Моисей мог сделать такое заявление о себе: он хвалил не себя, но Бога, потому что именно в Его присутствии Моисей стал кротчайшим.
Призыв общаться с Богом никогда не будет удобным. Для того чтобы найти путь в место тайного общения с Богом необходима своего рода смерть, и никто не сможет войти в Божье присутствие, имея дух целесообразности. Стремление к выгоде противоречит Божьему Духу и Его мудрости. Когда Бог призвал Моисея, Он сказал, что тот должен подняться к Нему. Здесь для Моисея не было никакой возможной выгоды (даже духовной). Скорее, это был поиск Бога ради Его Самого, без какого либо ожидания преимуществ, которые можно было бы обрести через такой поиск.
Интересно отметить состояние Моисея, когда он спустился с горы со скрижалями Закона. Когда он увидел, что Израиль танцует вокруг золотого тельца, он «вспыхнул» от возмущения и гнева и бросил на землю скрижали, на которых Закон был написан пальцем Самого Бога. Затем он приказал, чтобы золотой телец был разбит, истерт в порошок и размешан с водой, которую народ Израиля должен был выпить. Он заставил их выпить их идола, и никто не подал голоса, жалуясь или хныкая, протестуя против этого требования. Очевидно, что Моисей пришел с такой духовной властью, что никто не мог воспротивиться поставленным условиям.
Есть прямая связь между смирением и властью. Первым выражением смирения Моисея было проявление настолько большой духовной власти, что никто не мог ей воспротивиться. И затем он спросил: кто стоит на стороне Господа, — и вперед вышли левиты. Он сказал им, чтобы они взяли свои мечи и прошли по лагерю, убивая всех, кто блудил со лживыми богами, включая друзей и родственников. Какой огромной властью обладал этот человек, который был кротчайшим из всех живущих на земле! И основанием его власти была именно его кротость, и это осознавали даже самые упорные противники Моисея и потому не могли ничего ему противопоставить. С точки зрения своего негодования и власти он был для них «Самим Богом», и его кротость свидетельствовала не о претенциозности или внешней изысканности, но о его единстве с Богом, благодаря которому в характере Моисея стал отражаться характер Божий.
Павел обладал особым умением отчитывать христиан, которое проявляло его истинное отцовство даже в большей степени, чем мы осознаем. Он не щадил верующих, если знал, что они должны услышать то, что он хотел им сказать. Он укорял их, критиковал, умолял и просил. Он не выставлял напоказ свои апостольские достоинства и не применял свою власть для того, чтобы угрожать. Он говорил: «Умоляю вас как отец... Умоляю вас милосердием Божьим...» Это — отличительная черта апостольского мышления и характера. Истинный апостол не применяет власти для принуждения кого-либо. То, как мы используем свою власть, показывает, какие мы есть на самом деле. Кто-то сказал: «То, как мы относимся к слабейшим и наименьшим, показывает какие мы есть». Когда народ начинает угнетать и преследовать слабых и беззащитных, то это показывает его истинный характер. И то же самое можно сказать и о Церкви. Мы считаемся со мнением влиятельных и могущественных, которые приносят впечатляющие десятины, но мало обращаем внимание на тех, кто не отличается какими-либо особенными достоинствами и чей доход минимален.
Смирение — это послушание
Вопрос смирения парадоксален, потому что апостол настолько целеустремлен, категоричен и предельно уверен в правоте своих слов, что иногда это выглядит как высокомерие. Я полагаю, что ложный апостол выдаст сам себя. Он будет иметь видимость смирения, подобное «смирению торговца», которое направлено на то, чтобы произвести впечатление и продать свой товар. Если мы хотим быть апостольской Церковью, обладающей духовным различением, то должны четко осознавать, что такое подлинное смирение. Истинная кротость, которой обладал Павел, невзирая на его бескомпромиссные упоминания о себе, может выглядеть как высокомерие, но, тем не менее, она действительно является истинной.
Сам Господь проявлял абсолютизм в Своих утверждениях, используя очень жесткие выражения. Он поступал так, что, казалось, в Его поступках есть что угодно, но только не смирение. Например, когда Он перевернул столы меновщиков в храме, это выглядело (по крайней мере, в тот момент) так, как будто Он отложил Свою кротость и поступил, противореча Своему характеру. Мог ли Он быть кротким, проявляя силу и агрессию? Этот поступок Иисуса привел в действие те механизмы, которые, в конце концов, привели к Его смерти. Так как же мы можем согласовать этот акт насилия, совершенный Иисусом, с тем, что мы знаем о Божьей кротости? Когда мы думаем о кротости, мы подразумеваем мягкость, спокойствие и подчинение. Поступок Иисуса был агрессивным и грубым, но, тем не менее, он был проявлением Его кротости. Если рассматривать кротость как полное послушание Богу, особенно в поступках или словах, которые оставляют противоположное впечатление, то мы обретем намного более глубокое понимание этой характеристики. При таком подходе послушный Божий слуга вполне может быть обвинен в грубости или чрезмерном рвении. Другими словами, то, что Иисус перевернул столы меновщиков, было актом кротости, потому что Он подчинился воле Отца и поступил так, как требовалось в тот момент, хотя это противоречило Его собственному отношению и личным качествам. Иисус был смиренным Человеком, послушным воле Отца, выразив Его суд над происходящим в храме. Иисус сделал это, руководствуясь всецело Своей ревностью о Божьей славе. Таким образом, истинное смирение отражается в истинном послушании.
Будут моменты, когда Бог будет призывать нас к послушанию, которое, на первый взгляд, будет противоречить кротости. В этом случае, проявлением высокомерия будет именно отказ повиноваться, даже если этому будет оправдание: «Это — не в моем характере. Я не поступаю подобным образом, потому что хочу быть принятым и одобренным людьми. Я хочу выглядеть перед ними «хорошим парнем» и потому всегда буду благоразумным, тихим и дипломатичным». Конечно же, вам поаплодируют за это, но только не на небесах. На небесах это будет воспринято как открытый бунт, потому что Бог хотел, чтобы вы были «грубым», но вы отказались, оправдываясь тем, что это противоречит вашему характеру, или приводя другие подобные доводы. Таким образом, вы поставили свое собственное мнение выше Бога и Его мнения.
Истинный апостол не будет отступать или сдерживаться, и он не может быть подкуплен или соблазнен тем, чтобы стать «таким как все». Он остерегается наград и почестей, которые люди жалуют друг другу. Он просто обязан избегать всего этого, потому что в противном случае пойдет на компромисс со своим призванием в Боге. Истинный апостол обладает честным характером и никогда не использует свое положение для того, чтобы добиться личной выгоды. Он естественен и искренен, прост и непривлекателен во внешности и поведении, в противоположность тому, что является эффектным, шикарным и эксцентричным. Он не привлекает к себе никакого внимания внешней пышностью, потому что его истинная сила, основанная на его взаимоотношениях с Богом и жизни в Боге, заключена в нем самом. Кротость — это характерный признак подлинного апостола, а также отличительная черта Божьего характера. На основании это можно определить ложного апостола или ложного проповедника Божьего Слова. Такой человек либо ведет себя самоуверенно, всегда подчеркивая свое высокое положение, либо делает что-либо, чтобы удостовериться, что вы увидели его особенность.
Смирение, не сосредоточенное на себе
Освальд Чэмберс написал: «Человек никогда не осознает ту черту своего характера, которая воистину красива в Божьих глазах». Сосредоточенная на себе духовность заключается в том, что вы исследуете себя для того, чтобы выявить хорошие черты (даже духовного характера), однако сам этот процесс разрушает обнаруженные положительные характеристики. Истинная духовность не сосредоточена на себе. Это качество было явно выражено в Иисусе, и хотя Он знал, Кем является, и в двенадцать лет уже дискутировал со знатоками Закона, примечательно было то, что в Своем служении Он никогда не сосредотачивался на Себе. Он никогда не стремился к тому, чтобы стать известным за то служение, к которому Он был призван. Это отсутствие внимания к себе просто удивительно. Оно не говорит о том, что мы не должны принимать на себя ответственность, — просто мы не должны превозноситься, осуществляя свое призвание.
Если мы говорим: «Сомневаюсь, что Бог может использовать меня хотя бы в чем-нибудь», — тогда, несмотря на то, что нам это будет казаться проявлением скромности и самоуничижения, такое заявление все равно является порочным. В его центре все еще находится собственное «я», а это отрицательно влияет на духовную жизнь. Мы должны прийти в удивительное место полного отсутствия сосредоточенности на себе, где мы будем теми, кем являемся по Божьей благодати. Мы не должны даже думать в терминах своего «я». Мы просто есть, и в этом состоянии, мы являемся благословением как для Бога, так и для людей.
Разбитый алебастровый сосуд
В жизни Иисуса произошел один случай, который с человеческой точки зрения не заслуживал особого внимания, но, тем не менее, Бог в той или иной форме включил его описание в три Евангелия из четырех.
И когда был Он в Вифании, в доме Симона прокаженного, и возлежал, — пришла женщина с алавастровым сосудом мира из нарда чистого, драгоценного и, разбив сосуд, возлила Ему на голову. Некоторые же вознегодовали и говорили между собою: «Кчему сия трата мира ?Ибо можно было бы продать его более нежели за триста динариев и раздать нищим». И роптали на нее.
Но Иисус сказал: «Оставьте ее; что ее смущаете? Она доброе дело сделала для Меня. Ибо нищих всегда имеете с собою и, когда захотите, можете им благотворить; а Меня не всегда имеете. Она сделала, что могла: предварила помазать тело Мое к погребению. Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет, в память ее, и о том, что она сделала».
И пошел Иуда Искариот, один из двенадцати, к первосвященникам, чтобы предать Его им. Они же, услышав, обрадовались, и обещали дать ему сребренники. И он искал, как бы в удобное время предать Его (Марк 14:3-11).
Связь между проявлением щедрости этой женщины и отношением к Господу Иуды и первосвященников, предавших Иисуса ради своей выгоды, не случайна. Иисус сказал, что о поступке этой женщины будут говорить в веках. Это была хвала и признание, которые в глазах людей казались слишком чрезмерными, — даже для учеников Иисуса. Эффективность и полезность — это характеристики духа нашего времени, который говорит: «Если вы вкладываете или отдаете что-то, то вы должны получить вознаграждение иди, компенсацию». Но щедрая отдача без каких-либо помышлений о возможном возврате считается расточительством. Этот дух заставил даже учеников Иисуса отпрянуть в негодовании и возроптать на эту женщину: «К чему такая трата? Эту дорогостоящую мазь можно было продать, и вырученные средства использовать для покупки трактатов и финансирования служения, что принесло бы большую пользу». Мы должны разубедить верующих в чрезмерном очаровании служением. Мы настолько ориентированы на то, чтобы служить, что вступаем в служение преждевременно, не уделив достаточно внимания закладыванию оснований для взаимоотношений с Богом и людьми. Результатом такого чрезмерного стремления к служению стало множество людей, потерпевших «кораблекрушение» в вере.
Эта женщина принесла с собой дорогостоящий изящный сосуд из алебастра. Примечательно то, что благовонный состав, заключенный в этом сосуде, можно было извлечь только разбив его. У него не было откручивающейся крышки, которой его можно было бы аккуратно закрыть до следующего употребления. Его можно было либо разбить, чтобы извлечь содержимое, либо хранить закупоренным. Это прекрасное символическое изображение нас самих: сосудов, созданных Божьей рукой из ценного материала. Тем не менее, насколько бы мы ни выглядели впечатляюще снаружи, это не прибавит нашей значимости для умирающего мира, особенно для еврейского народа. То, что делает нас значимыми — это благоухание познания о Христе, которое мы распространяем на всяком месте. Это — запах смертоносный на смерть для погибающих и запах живительный на жизнь для спасаемых.
Мы все имеем особый «аромат», и некоторые из нас имеют больше этой «субстанции», чем другие. Для некоторых этот аромат кажется изысканным, в то время как для других — обычным. Все очень сильно зависит от того, какой путь мы уже проделали с Богом, и насколько глубоко мы отождествились с Ним в Его страданиях, Его отвержении и всем том, что сопровождает истинную веру и истинное хождение с Богом. Одно дело, когда благоухание Христа формируется в нас через наше отождествление с Ним., и совсем другое, когда мы придерживаемся религии удобств, которая по сути является религией предательства. Если наше христианство ничего нам не стоит и является удобным, то мы уже стали едины с Иудой. Вера в крайней степени требовательна, и именно поэтому Иисус одобрил поступок женщины, сказав, что в память о ней будут говорить везде, где будет проповедано Евангелие. Истинное Евангелие — это послание о непомерной щедрости и отказа от себя, в противном случае оно не будет иметь силы.
Вочман Ни как-то сказал, что принцип потери — это принцип силы, и что мы бессильны потому, что играем в игру под названием «своя рубаха ближе к телу». Мы не отдаем Богу свое время, свое терпение, свои недоразумения и слабости, и также не отдаем себя без остатка другим людям, но именно это делает Церковь истинной Церковью. В результате мы лишаем себя потенциала, необходимого для формирования апостольского народа, когда люди могут быть посланы с проповедью Евангелия. Мы предпочитаем придерживаться религии удобств: никаких усилий, никакого унижения и никаких хлопот. Вот почему Иисус похвалил эту женщину: «Она доброе дело сделала для Меня». Если и есть что-то, что ненавистно Богу, так это самовольные человеческие дела. Он не принимает во внимание человеческих дел, но поступок этой женщины назвал «добрым». Она пришла с чем-то очень ценным и дорогостоящим в комнату, полную мужчин, ощетинившихся возмущением, но не допустила, чтобы это ее испугало. Всякий раз, когда мы будем без остатка отдавать что-либо ради Христа, мы будем встречаться с надлежащим сопротивлением.
Сегодня Божьей Церкви недостает щедрости, высвобождающей поток жизни Христа для неверующего мира. Мы здравы и корректны, но не распространяем «благоухание». Мы не щедры друг с другом, потому что боимся пойти на риск, связанный с подобными взаимоотношениями, но только через них может быть сформирован истинно апостольский характер. Мы удовлетворены религией удобств: простыми воскресными служениями и изучением Библии среди недели, после которых мы опять возвращаемся, к своим обычным делам.
В сокрушении есть что-то особенно ценное для Бога. Иисус показал это на примере Своего собственного тела, распятого на кресте, и Он ожидает того же от Церкви: сокрушенных и кающихся людей, распространяющих благоухание Христа. От нас требуется нечто большее, чем просто корректность и благие намерения. Кротость сокрушения приходит тогда, когда мы разбиваем свой «сосуд» и изливаем его ценное содержимое без остатка. Кротость — это апостольская характеристика, и каждое истинное дело для Бога совершается в смирении, страдании и смерти, через которые распространяется благоухание Божье.
Кротость — ключ к откровению
Церковь построена на основании апостолов и пророков, и отличительной чертой апостольства является распоряжение тайнами. Сама Церковь должна иметь апостольское отношение к тайнам и к тому, что еще будет открыто. Ключ к апостольскому и пророческому видению и получению откровений о Божьих тайнах находится в послании к Ефесянам:
Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия — благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово (Ефесянам 3:8).
Другими словами, любое истинное видение дается людям, подобным Павлу, которые смотрят на себя как на «наименьших из святых». Павел не был учтивым или обходительным и не произносил проповедей, достойных спикеров Торговой палаты, — если он сказал о себе подобным образом, то это значит, что он действительно так думал. Он был апостолом, которому было вверено настолько великое видение, что Бог дал ему «жало в плоть», чтобы он не превозносился чрезвычайностью полученных откровений. Поэтому, мы не должны пренебрегать апостольским характером: глубоким смирением, подлинной кротостью и стремлением быть подобным Христу.
Мы знаем, что одним из обманов последних дней являются ложные апостолы и ложные пророки. Сейчас стало особенно популярно видеть во всех пророков или даже апостолов. Они также достаточно умны, потому что получили образование, и теперь знают как давать советы и наставления на уровне самого Павла, и знают как применять свои знания и решать церковные вопросы и т.д. Однако, являются ли эти люди тем «основанием», на котором строится Церковь? Если важна сама личность апостола, то от него требуется нечто большее, чем просто познания в церковном администрировании или в поиске общин. Ключевым аспектом является его жизнь, его характер и его познание Бога. Он должен обращаться к людям после того, как побывал в Божьем присутствии. Выражение «наименьший из всех святых» говорит не о самоуничижении Павла, но о его реальном и чистосердечном осознании того, как он должен смотреть на себя перед Богом.
Примечательно, что чем больше мы возрастаем в познании Бога, тем меньше мы становимся в собственных глазах. Больше познавая Бога, мы начинаем не превозноситься, но видеть, насколько ничтожными и недостойными мы являемся в действительности. Истинной кротости или смирению невозможно научиться в школе или приобрести их собственными силами, потому что эти характеристики развиваются только Богом на основании наших взаимоотношений с Ним. Откровение о Боге и о Его глубинах дает человеку осознание того, каким является он сам. Откровение о том, какие есть мы, всецело связано с откровением о том, Какой есть Бог. Эти два откровения всегда идут рядом.
Сказал я: «Горе мне! Погиб я! Ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами, — и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа» (Исайя 6:5).
И это сказал выдающийся пророк Исайя! Основанием Церкви является откровение о том, Какой на самом деле есть Бог. Именно это является основанием, а не то, что мы представляем о Боге. Чаще всего наши представления отображают то, Каким бы мы хотели видеть Бога, особенно когда мы решаем прославлять одну из Божьих характеристик, игнорируя другую. Ключевым познанием является познание Бога Таким, Какой Он есть, и в основании Церкви находятся именно те люди, которые общаются с Богом, имея такое познание. У Павла было такое познание, потому что он смотрел на себя, как на «наименьшего из всех святых».
Два свидетеля
И дам двум свидетелям Моим, и они будут пророчествовать тысячу двести шестьдесят дней, будучи облечены во вретище. Это суть две маслины и два светильника, стоящие пред Богом земли.
И если кто захочет их обидеть, то огонь выйдет из уст их и пожрет врагов их; если кто захочет их обидеть, тому надлежит быть убиту.
Они имеют власть затворить небо, чтобы не шел дождь на землю во дни пророчествования их, и имеют власть над водами, превращать их в кровь, и поражать землю всякою язвою, когда только захотят (Откровение 11:3-6).
Эти люди будут одеты во вретище, облачены в смирение и Божью кротость. Кротости, как мы уже отметили, невозможно научиться. Любое смирение, достигнутое через осознанную человеческую решительность, является безусловно ложным. Смирение Божье — это предварительное условие для помазания Божьим елеем, что делает человека способным по своему усмотрению «затворять небо». Бог может доверить подобные выдающиеся возможности только тем, кто находится в истинном единстве с Ним, признаком которого является кротость и смирение. Вретище — это не просто внешняя характеристика (хотя я уверен, что эти два свидетеля действительно будут одеты во вретище), но, скорее, — проявление внутреннего состояния, на которое нельзя повлиять, и которое не может быть заученной методикой, выражающейся в повышении голоса, показной скромности или самоуничижении. То, насколько наше внутреннее состояние соответствует этому образцу, зависит от степени единения с Богом, когда мы разделяем Его страдания.
Именно так мы обретаем и поддерживаем состояние смирения, которое является совершенно необходимым условием для побеждающей, подлинно духовной жизни. Это — ключевой фактор, потому что мы находимся в месте повышенной опасности. Говоря: «Мы», — я в особенности имею в виду тех из нас, кто осознает себя как часть остатка Божьего народа.
Тем не менее, даже само понимание того, что мы являемся остатком может стать поводом для гордости и уверенности в своей исключительности. Иисус знал, что Он — Божий Сын, и что Он был послан Отцом, но, тем не менее, Он прожил Свою жизнь, демонстрируя самоотверженность и отказ привлекать внимание к Своему служению. Павел тоже поступал так, и потому он мог сказать: «Подражайте мне, как я подражаю Христу. Последуйте мне во всем, потому что, если вы этого не сделаете, то, скорее всего, отпадете от веры». И это не было проявлением высокомерия. Это — показатель абсолютного единства с Богом, о котором мы также должны ревновать, потому что в противном случае мы окажемся уловленными не своими недостатками, но своими достоинствами. В этом смысле наши достоинства могут привести нас к краху даже быстрее, чем наши недостатки.
Евангелие — это всегда призыв к смирению. В людях глубоко укоренилось фарисейство, которое хочет достигнуть Божьих привилегий на основании заслуг и дел. В то же время, Бог действует по-другому, избирая немудрое, немощное и уничиженное, что, фактически, совершенно противоположно тому, что избирают люди. Частично наша проблема заключается в том, что мы не понимаем, насколько сильно Бог питает отвращение к тому, что есть в человеке. Он просто не мог доверить Себя человеку, потому что знал, что есть в нем.
Безукоризненное постоянство
Потому что наше благовествова-ние у вас было не в слове только, но и в силе и во Святом Духе, и со многим удостоверением, как вы сами знаете, каковы были мы для вас между вами (1 Фессалоникийцам 1:5).
Это очень отличается от лютеранских горестных стенаний (если вы позволите мне выразиться подобным образом) и извинений типа: «Я — всего лишь человек... Бог знает, что я — всего лишь человек... всего лишь грешник, спасенный по благодати». Возможно, теперь вы понимаете, почему между лютеранами и анабаптистами в Европе произошел кровавый конфликт в шестнадцатом и семнадцатом веках. Верующие из анабаптистского движения не могли терпимо относиться к извинениям такого рода, выражавшим неверие. Я не знаю, в какой мере вы знакомы с историей Церкви, но анабаптисты были христианами-мучениками. Причем, они подвергались яростным гонениям не столько со стороны мира, сколько со стороны официальной Церкви (как католической, так и протестантской). Их жестоко уничтожали за то, что они верили в необходимость показывать благодать и свидетельство новой жизни, полученной от Духа Божьего. Это была Церковь искупленных Кровью Христа, рожденных свыше Божьим Духом, имеющих абсолютную убежденность христианской веры. Все это полностью противоречило тогдашней церковно-государственной системе, в которой каждый посвящался в христианство через крещение в младенческом возрасте. Большинство таких людей вообще не знали спасения Божьего, хотя номинально называли себя христианами. Они противились истинной вере и истинной Церкви, требуя физической кровавой расправы над ней, потому что не могли терпимо относиться к ее присутствию, которое было слишком убедительным. Эти драгоценные святые (анабаптисты) излучали Божье сияние и жили жертвенно. Они настаивали на необходимости увидеть доказательство наличия новой жизни в верующем и всегда ожидали прихода Царства Божьего. Они столкнулись с гонениями и страданиями за праведность, что стало логическим и неизбежным следствием истинной веры. Можете ли вы себе представить, какое у них произошло столкновение с той религиозно-государственной системой, оправдывающей себя словами: «Мы — всего лишь люди»? Нам нужно вновь обрести тот взгляд, который был у анабаптистов, и познать существование требования о проявлении христианского характера, без которого наши проповеди не имеют никакой ценности. Павел говорит:
«Потому что наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе и во Святом Духе, и со многим удостоверением, как вы сами знаете, каковы были мы для вас между вами» (1 Фессалоникийцам 1:5).
Вы можете увидеть здесь закономерность: благовествование осуществлялось в силе и со многими удостоверениями в той степени, в которой апостолы подтверждали свой характер и образ жизни, находясь среди этих людей. Власть и сила, демонстрируемые Павлом, были пропорциональны его характеру и тому «каковым он был», — и он говорит об этом людям, пришедшим ко спасению через его собственное свидетельство.
Ложные апостолы есть везде, и вы можете определить их, потому что они дают вам понять, что они — апостолы. У них есть талант и средства, они могут цитировать Писание и изречения Павла, — и все это может производить сильное впечатление. Они ведут себя подобным образом, но Павел не поступал так. Он мог сказать фессалоникийцам: «Вы сами знаете, каковы были мы для вас между вами». Другими словами, они всегда знали Павла одним и тем же, неизменным, и его характер был всецело связан с тем словом, которое он приносил в силе. В служении Павла не было никакой профессиональной загадочности, когда он где-то в уединенном месте был не таким как на людях.
В жизни апостола существует только два руководящих мотива: «для славы Божьей» и «для вас», но никогда «для меня». Павел не искал своего или чего-то для себя. Эти два взгляда являются абсолютно необходимым требованием для апостола, а значит — и для апостольской Церкви. Строение должно соответствовать фундаменту. В своем прощальном обращении к старейшинам ефесской церкви Павел сказал:
«Вы знаете, как я с первого дня, в который пришел в Асию, все время был с вами, работая Господу со всяким смиренномудрием и многими слезами, среди искушений, приключавшихся мне по злоумышлениям Иудеев» (Деяния 20:186-19).
Независимо от внешних обстоятельств, у Павла было драгоценное апостольское постоянство характера. Здесь нет места для человеческого настроения или жалоб. Это — нечто, намного превышающее человеческие благие намерения и волю. Такое постоянство характера можно объяснить лишь одним образом, причем собственными словами Павла: «Ибо для меня жизнь — Христос». Мы иногда считаем, что это — просто изысканное выражение, некая апостольская экстравагантность, но Павел говорил об этом буквально. Это — единственное объяснение постоянства его апостольского характера, и что-либо иное является призывом к катастрофе. Мы не можем стремиться стать апостольским народом на основании человеческой решимости, каждый день кусая губы, чтобы стать теми, кем мы должны быть. Поступая так, мы потерпим жалкое поражение. Мы должны открыть тайну, известную Павлу, — и она доступна нам сейчас в той же мере, что и для него тогда, но мы не верим Слову и не хотим принимать его значение.
Есть только одно объяснение феномену Павла: это — само продолжение распятого и воскресшего Христа, нашедшее для Себя обитание в другом теле, полностью покорившемся Его жизни. Павел не жил для самого себя и потому мог сказать: «Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос». Знаете, почему мы прошли мимо этого ошеломляющего требования? Потому что мы жили ниже апостольского уровня.
Мы не чувствовали, что были обязаны иметь такой характер, и потому нас вполне удовлетворяло быть «хорошими людьми», или же нашим стандартом была «христианская респектабельность», когда мы всегда любезны и вежливы. Но я хочу спросить: «Наше благовествование осуществляется в силе Святого Духа и со многими удостоверениями?» Павел говорит, обращаясь к фессалоникийцам:
«Ибо сами они сказывают о нас, какой вход имели мы к вам, и как вы обратились к Богу от идолов, чтобы служить Богу живому и истинному и ожидать с небес Сына Его, Которого Он воскресил из мертвых, Иисуса, избавляющего нас от грядущего гнева» (1 Фессалоникийцам 1:9-10).
Сегодня мы видим безобидный евангелизм, совершаемый крикливыми евангелистами, призывающими принять «решение для Христа», но о ком из них мы можем сказать, что их провозглашение отвращает язычников от идолов к служению истинному и живому Богу?
Однако, силы в благовествовании Павла и сопровождавших его удостоверений было достаточно для того, чтобы обратить язычников от их идолов к служению Богу живому. Сколько из нас имеют это в качестве критерия оценки своего евангелиза-ционного труда? Наши стандарты ужасно понизились! Мы довольны, если люди хотя бы «примут» Христа и начнут посещать христианские служения без предъявления каких-либо великих требований. Мы пришли к этакому «статистическому» христианству. Как много людей «приняло» Христа, но так и остаются язычниками, не обратившимися от своих идолов? Но у благовестия Павла были другие результаты: оно обращало людей от идолов к служению Богу живому, а не просто к посещению церковных служений. Все наши стандарты и критерии должны быть вновь подняты до апостольского уровня, потому что только это является Божьей волей. И я хочу повторить свою точку зрения: истинного обращения язычников никогда не произойдет, и наше благовестие не будет «со многими удостоверениями» и силой до тех пор, пока мы не придем в место апостольского бескорыстия, полной самоотдачи осуществлению Божьих целей, отсутствия боязни за свою безопасность и свободы от беспокойства о своем физическом и материальном состоянии. Живем ли мы в изобилии, или же в скудости — это не должно иметь для нас значения. Павел говорит в книге «Деяния»:
«И вот, ныне я, по влечению Духа, иду в Иерусалим, не зная, что там встретится со мною; только Дух Святый по всем городам свидетельствует, говоря, что узы и скорби ждут меня. Но я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью...» (Деяния 20:22-24а).
Вы видите этот Божественный характер, который проявляется в человеке, который раньше был гонителем и убийцей? Понадобится не менее, чем вся вечность, чтобы показать благость Его благодати к нам не только в этом веке, но и в грядущих веках. Павел не рассматривал свою жизнь как что-то ценное для себя, и у нас никогда не будет силы и власти обращать людей от их идолов до тех пор, пока мы дорожим своими жизнями. Павел был невосприимчив ко всем жизненным стихиям, и мы должны достичь такого же апостольского состояния.
В первом послании к Коринфянам (7:29-32а) Павел утверждает:
«Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без забот...»
В чем цель этого апостольского увещевания? Чтобы вы могли непрестанно служить Господу без развлечения, ибо время уже коротко! Павел сказал это почти две тысячи лет назад, но сколько из нас верят этому сейчас? Христиане в то время были в постоянном ожидании апокалиптического завершения, и мы нуждаемся в восстановлении всей апостольской атмосферы, в которой не последним элементом является чувство безотлагательности и ожидания апокалиптического конца. Мы не можем относиться к этому как к какому-то очередному шоу, выражая к нему показную любовь. У нас должно быть подлинное ожидание, настолько сильное, чтобы сама атмосфера вокруг нас была «наэлектризована». Даже наши дети должны без сомнения верить в то, что ожидаемое нами абсолютно реально и неизбежно грядет, и мы не просто так посещаем служения.
Но с детьми такое произойдет только в том случае, если они увидят своих родителей дома такими же, какими они их видели в церкви. Я говорю не только об атмосфере на наших собраниях, но и той атмосфере, которая насквозь пронизывает всю нашу совместную жизнь в апостольской общине в непрестанном ожидании того, что скоро грядет. По этой причине мы и должны быть равнодушными ко всяким крикам моды и быстро проходящим увлечениям нашего поколения, «ибо проходит образ мира сего». Достигли ли вы такого состояния, когда на вас не влияют вещи этого мира? Да, вы можете пользоваться ими, но вы не привязаны к ним, и они не руководят вами. Мы не должны чувствовать себя так, как будто наступил «конец света», если вдруг лишимся их.
Как я уже сказал ранее, мы никогда не придем к апостольскому духовному состоянию в одиночку. Только Церковь является Божьим обеспечением для обретения крепости, молитвенной поддержки и помощи для сокрушения сил этого мира в жизни верующих, совместно стремящихся прийти к такому апостольскому состоянию, когда «ничто из всего этого не может меня поколебать». Мы нуждаемся друг в друге, чтобы прийти к такому освобождению, которое проявляется только посредством истинных взаимоотношений, чем и является истинная Церковь.
Я хорошо помню, что было со мной, когда мы начали церковь. Мне с семьей пришлось отдать свой дом с семнадцатью комнатами и пятью туалетами для того, чтобы переехать жить на ту ферму в Северной Миннесоте, где жизнь радикально отличалась от привычной нам. Я увидел, как кто-то другой сидит за рулем моего автомобиля. Раньше я думал, что автомобиль — это всего лишь средство передвижения, но как сильно мы можем обманывать самих себя и даже не подозревать об этом! Я пережил шок, когда увидел другого за рулем моего автомобиля, с треском переключающим передачи! Мы и понятия не имеем, насколько сильно мир укоренился в нас. Одна из целей, которую Бог хочет осуществить через совместную жизнь в христианской общине, — это сломить силу и власть этого мира, который удерживает нас мертвой хваткой. Вы помните, как Павел сказал, что воздыхает в этой земной хижине, и как сильно он желает быть на небесах? Но «ради вас» он готов жить в своей плоти. Он — небесный человек. Ничто не дорого для него, только бы с радостью совершить поприще и служение, которое он принял от Господа Иисуса.
В первом послании к Фессалоникийцам (2:10) Павел утверждает:
«Свидетели вы и Бог, как свято и праведно и безукоризненно поступали мы перед вами, верующими».
Существует сильное апостольское осознание Бога как Свидетеля, осознание того, что мы абсолютно открыты перед Его очами. Он видит нас, когда мы на людях. Он видит нас, когда мы наедине с собой. Он всегда видит нас, и мы должны сознательно жить пред очами Его. Это — единственно правильная мотивация для безукоризненной жизни, и вы никогда не будете безукоризненными без этого мотива. То, как мы ведем себя в своей личной жизни, сокрытой от людских глаз, является невероятным оскорблением Бога. В большинстве случаев это воистину говорит о том, что мы просто не верим, что наши жизни открыты пред очами Его!
Степень, в которой мы потворствуем своим плотским желаниям просто удивительна, и я не говорю сейчас лишь о явных сексуальных грехах: о блудодеянии и мастурбации, — хотя этого достаточно, чтобы перечеркнуть все наше христианское свидетельство и дать знать начальствам и властям тьмы, что им не следует нас бояться, потому что в нашем характере и жизни нет постоянства. Скорее, я говорю о чем-то таком, что находится еще глубже. Павел говорит о непорочной совести по отношению к Богу и к людям. Потворство может принимать форму постоянных помыслов, когда нам предоставляется свобода мыслить так, как нам хочется: критика, эгоистические и оскорбительные мысли. Такие мысли настолько же нечестивы, как и прелюбодеяние. Апостол — это полностью благочестивый человек, в котором воплощено Слово истины, вся истина и ничего, кроме истины. Даже в его личных сокровенных мыслях он осознает реальность Бога, перед Которым он полностью открыт.
«Свидетели вы и Бог, — говорит Павел, — как свято и праведно и безукоризненно поступали мы пред вами, верующими». Апостольское требование идет намного дальше только внешнего поведения. Оно требует честности и благочестия всего человека: духа, души и тела. Павел был человеком, который действительно пошел в Иерусалим по влечению Духа, и мы должны жить так, чтобы то же самое можно было сказать и о нас. Я говорю это не для того, чтобы подвести нас под какое-то осуждение, но, скорее, для того, чтобы показать, какому высокому стандарту соответствует то, что Бог называет апостольством. Так и должно быть, потому что это — стандарт, являющийся отвесом, опущенным с небес к земле. Это — лестница, соединяющая небеса с землей, — стандарт для неверующего мира, по которому все должно сверять. Это — апостольство, и Божье намерение для Церкви на всяком месте.
Итак, побудительным мотивом для святости и безукоризненного поведения всегда является осознание Бога как Судьи. Вот почему Павел мог сказать с полным убеждением жителям Афин: «Бог назначил день, в который Он будет судить все народы». Я могу представить себе, как холодок страха пробежал по спине тех неверующих философов в тот момент. Они никогда еще не слышали такой концепции, но достаточно всего один раз услышать это из уст апостольского человека, не просто произносящего теологическую доктрину, но имеющего благоговейное познание Судьи. Вот почему Павел говорит: «Зная страх Божий, я вразумляю людей». Страшно впасть в руки Бога живого. Но почему же Павел знал страх Божий, а мы не знаем? Он познал его через взаимоотношения и тесное познание Бога, и именно это является глубочайшим из всех апостольских требований.
Иго Господа
«Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем», — сказал Иисус. Находимся ли мы под одним игом с Богом, или же мы — свободные, независимые агенты, которые приходят и уходят, когда им заблагорассудится? Говорим ли мы подобное: «Думаю, я пойду на эту конференцию, или поступлю в тот колледж. Сегодня я пойду на собрание, если у меня будет настроение»? Если это относится к нам, то мы больше заботимся о своей жизни, чем предполагаем, и это удержит нас от апостольства.
Мы никогда не придем к «апостольской безукоризненной жизни» до тех пор, пока будем стесняться друг друга и продолжать жить по стандартам, установленным в наших человеческих отношениях, вместо того, чтобы жить не только перед людьми, но и пред Богом. Только тогда, когда человек живет согласно этому Божественному стандарту, он осуществит Божьи намерения и принесет Ему славу. От нас потребуется стоять в одиночестве, нам придется порой принимать на себя испепеляющие удары поношений и критицизма, и если наша похвала и признание исходят от людей, то мы не устоим. Если же наша похвала исходит от Бога, и мы способны ожидать ее, тогда мы устоим, причем по-апостольски! Зависимость от людей, ожидающая того, чтобы быть одобренным, поддержанным, принятым или признанным, должна быть сломлена. Единственной силой, способной сделать это, является одобрение и похвала, исходящие только от Бога. Если вы привыкли жить, опираясь на одобрение и реакцию людей, то вы рухнете. Устоять под таким ударом может только тот человек, который живет ради одобрения и похвалы, приходящих не от людей, но от Бога.
Мы не достигаем этого за один день, но если мы не будем сознательно смотреть на это как на объект, желаемый более всего остального, то мы вообще никогда его не достигнем. Нам нужно перейти от нашего нынешнего состояния страха перед людьми к восстановлению страха Божьего. Это должно быть нашей апостольской целью и миссией, для чего необходимо участие каждого, потому что мы все вовлечены в это. Можете ли вы видеть, какое сверхъестественное и необходимое требование предъявляется истинной Церкви? Церковь должна быть тем единственным местом на земле, где нам не нужно притворяться, где мы можем искренне признаваться в своих недостатках и согрешениях, говорить друг другу истину в любви и ежедневно увещевать друг друга. Следующее воскресение — это уже слишком поздно. Фактически, с помощью одних лишь воскресных собраний этого никогда не достичь. «Увещевайте друг друга ежедневно, доколе еще есть сегодня». Это означает радикальное изменение нашего нынешнего образа жизни и установление совершенно новых, апостольских приоритетов, благодаря которым произойдет серьезное вмешательство в нашу личную жизнь, в наши развлечения и в наше время.
Павел говорит о том, чтобы быть найденным безукоризненным в день пришествия Господа. Он говорит, что некоторые стараются ради тленного венца, а мы — ради нетленного. Для Павла это — нечто абсолютно живое и реальное. Ему трудно даже вообразить, что он, представ пред Господом, не получит вечного венца, который он мог бы положить к Его ногам. Павел ни за что не допустил бы такого позора. А вы стремитесь к получению венца? Венец славы будет не больше, чем венец страданий! Если вы не готовы и не желаете принять «терновый венец», испытания, требования, поношения, упреки и страдания за праведность, и не научитесь жить на негостеприимной земле, подвизаясь за веру, то вам нечего будет положить к ногам Господа.
Сам Господь убеждает нас привязаться сердцем к «горнему», где находится наше сокровище. Небеса — это не просто библейская поэзия, но самое практическое и реальное увещевание, направленное на то, чтобы быть безукоризненными в пришествие Господне. Слова: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный», — это абсолютный апостольский стандарт, призывающий нас быть безукоризненными в день Его пришествия. Если мы не будем настаивать на этом стандарте, то легко дадим себе «поблажки».
Обладаем ли мы непорочной совестью, ни в чем нас не обличающей по отношению к Богу и к людям? В каком состоянии мы должны быть? Мы должны иметь непорочную совесть перед Богом и перед людьми. Это — ни что иное, как возвращение в Едемский сад, возвращение к невинности. Это значит быть человеком, в котором нет лукавства. Это значит быть светом миру. Это — Божье приглашение, адресованное нам, которое касается не только нашего внешнего поведения, но и нашего внутреннего состояния, когда мы наедине и свободны мыслить обо всем, что нам хочется. Для этого требуется община святых, через которую все это и осуществляется. Это должна быть община, говорящая истину в любви, чтобы она могла возрастать в меру полного возраста Христова во всех отношениях. Это положит конец пассивности Церкви, когда прихожане смотрят на кафедру, и все служение проводится одним человеком. Мы должны найти и предоставить место тому, чтобы говорить лицом к лицу, а не в затылок соседу видя в лицах друг друга славу Божью, переходя от славы в славу как от Господня Духа.
Божьим обеспечением для совершенствования святых являются сами святые в истинных взаимоотношениях, во взаимодействии, в конфронтации, в обличении и увещевании, говоря истину в любви. Мы должны вернуться к этим ежедневным церковным реалиям, если собираемся вырасти во всем в Того, Кто есть Глава, Христос. Такая форма жизни Церкви откроет наши сердца, и даст нам возможность увидеть, какое положение мы, в действительности, занимаем в Боге. Такой взгляд просто необходим, потому что он имеет потенциал проложить путь для истинной апостольской жизни.
В Церковь должна быть возвращена жизнь освящения. Мы должны быть спасены от простой целесообразности. Не достаточно, чтобы что-то функционировало или использовалось ради удовлетворения потребностей и требований данного момента. Такой подход действительно может удовлетворить требования мира, но только не Божьи требования! Дело не в том, функционирует что-то или нет. Мы должны смотреть дальше этого: на славу Божью, причем, как в большом, так и в малом. Мы должны все делать, как для Господа, будучи твердым и непоколебимыми, всегда преуспевающими в деле Господнем, и твердо стоящими в вере.
Все книги
