Апостольские основания для подлинной христианской жизни
Артур Кац
Глава 5. Апостольская конфронтация
Павел на Марсовом холме (Ареопаге)
Когда Павел был на Марсовом холме, священное вступило в конфронтацию с плотским; духовное мышления было противопоставлено мирскому; небесный взгляд встретился с земным. Это — предельная, классическая и вечная конфронтация, и потому каждый элемент в этом тексте, и все то, что Святой Дух выразил через Павла афинянам, относилось не только к тому конкретному моменту, но продолжало с силой отзываться на протяжении всей истории вплоть до нашего времени. Фактически, можно сказать, что эта конфронтация стала сегодня, в конце времен, еще более острой и значимой, чем две тысячи лет назад. Все элемента остались теми же, потому что ничего не изменилось.
Но когда Фессалоникские Иудеи узнали, что и в Верии проповедано Павлом слово Божие, то пришли и туда, возбуждая и возмущая народ. Тогда братия тотчас отпустили Павла, как будто идущего к морю; а Сила и Тимофей остались там. Сопровождавшие Павла проводили его до Афин и, получив приказание к Силе и Тимофею, чтобы они скорее пришли к нему, отправились (Деяния 17:13-15).
Когда иудеи в Фессалонике узнали, что Павел проповедовал Божье Слово в Верии, то они тоже отправились туда, настраивая и возбуждая толпы против апостола. Братья незамедлительно отправили Павла на побережье, однако Сила и Тимофей остались в Верии. Люди, сопровождавшие Павла, проводили его до Афин, а затем расстались с ним, получив указания для Силы и Тимофея присоединиться к Павлу как только у тех появится возможность (Деяния 17:13-15). Итак, Павел убежал от преследователей и в то время, пока он ожидал прихода своих коллег, Дух Божий что-то привел в движение в его духе. Это — чистый апостольский эпизод и откровение апостольского человека, тем более прекрасное и глубокое, что оно было неожиданным. Павел не искал этого откровения, и оно было получено не от другого человека, но всецело от Бога.
Отправная точка для проповеди Павла
В ожидании их в Афинах Павел возмутился духом при виде этого города, полного идолов (стих 16).
Мы должны понять, что этот случай настолько же соответствовал Божьим планам, как и все остальные ситуации, в которых оказывался Павел. Для Павла не имело значение: оказывался ли он где-то потому, что видел видение об умоляющем македонянине, или же потому, что это было вызвано стечением обстоятельств или даже под давлением других людей. Для человека с таким складом ума как у него и с таким апостольским сознанием и взглядом ничего не бывает случайным. Все в его жизни происходило по суверенной воле Того, Который следит за каждой деталью. Если Богу нужно, чтобы Его служитель оказался в конкретном назначенном месте, то у Него найдется тот или иной способ, чтобы привести его туда. Таким образом, ничего не происходит случайно, напрасно или не вовремя, и мы также должны всегда осознавать это. У нас должно быть это непреходящее понимание Божьей суверенности, и тогда, если мы опоздаем на самолет или столкнемся с какой-либо неудачей, то мы должны не возмущать свой дух раздражением или ропотом, но радоваться тем «случайностям», которые Бог обращает Себе во славу. Мы должны изменить свой склад ума и перестать смотреть на себя как на жертв обстоятельств, даже если они невыгодные или неприятные. Обстоятельства Павла также не были приятными для него, потому что он был вынужден бежать от преследователей, но, тем не менее, именно так Бог привел Своего апостола в нужное время в нужное место. Павел никогда ничего не делал, руководствуясь своими интересами, или для того, чтобы продвинуть свое служение (это является образцом и для нас), и потому Бог привел его в правильное время в правильное место.
Дух Павла был опечален и возмущен при виде города, полностью погрязшего в идолопоклонстве, и именно этот момент является отправной точкой рассматриваемого апостольского события. То, что является апостольским, исходит исключительно от Духа. Все начинается в Духе, сопровождается в Духе и осуществляется силой Духа, но все это — в человеке, который печалится, видя беззаконие.
В ожидании... при виде...
Павел был человеком с открытыми глазами. Он был истинным поклонником Божьим, и это сделало его способным различать то, что является ложным. Он не относился к «супердуховным» людям, которые держатся подальше от мира, но видел насквозь все человеческие претензии, потому что много времени проводил в мирском окружении и даже цитировал их поэтов. Павел знал мир и то, как он мыслит, и потому он вступил с ним в конфронтацию силой Бога теми словами, которые Господь дал ему в тот момент.
Многие из нас, оказавшись в том же месте, остались бы совершенно равнодушными. И причина этому заключается не в том, что Святой Дух прекратил печалиться, но потому, что мы, к нашему стыду, не имеем такой близости с Ним, какая была у Павла. Мы не смотрим на мир так, как на него смотрит Бог, и потому мы совершенно не печалимся о нем. В этом эпизоде описан образец, который должен быть отправной точкой для любого апостольского и истинного действия, и это — возмущение Духа, когда человек может опечалиться при виде того, на что смотрят его глаза. Истинное восприятие мира, когда мы начинаем смотреть на все Божьими глазами, не взирая на внешний вид вещей, является неотъемлемым элементом апостольства.
Вопрос идолопоклонства
Идолопоклонство, которое мы видим в нашем поколении абсолютно ничем не отличается от идолопоклонства во времена Павла, и оно не связано только с языческими жертвенниками и «святынями». Мы должны понять, что весь этот мир пропитан духом идолопоклонства, и так было со времен грехопадения человека. Афины были колыбелью гуманизма и всего того, что до сих пор превозносится в мире. Все современные философские и общественные представления непосредственно связаны с философией Древней Греции. За исключением «вывесок», ничего не изменилось. Эпикуреизм и стоицизм, как явные философские направления, давно исчезли, однако сама их суть, их образ мышления и сосредоточенность только на собственных интересах существуют до сих пор, представляя противовес истинным взаимоотношениям с Богом. Афины были местом, где в наивысшей степени проявлялось все величие и слава древнегреческой цивилизации. Этот город был известен своей любовью к мирской мудрости, но эта мудрость не оставляла места для истинного Бога.
Итак он рассуждал в синагоге с Иудеями и с чтущими Бога, и ежедневно на площади со встречающимися (стих 17).
О чем говорит тот факт, что Павел незамедлительно отправился в синагогу и начал дискутировать с иудеями? Павел огорчился, увидев город, полностью погрязший в идолопоклонстве, и сказано, что поэтому «он рассуждал в синагоге с Иудеями». Но какое отношение это имеет к идолопоклонству афинян? Какая взаимосвязь существует между идолопоклонством и дискуссиями с иудеями в синагоге? Дело в том, что синагога — это место, где идолопоклонство процветает сильнее всего, когда всевозможные идолы заменяют истинное поклонение Богу. И это касается не только еврейских, но и языческих «синагог» или любых других религиозных организаций, предоставляющих людям удобную религию, которая не требует ничего из того, что относится к истинным взаимоотношениям со Всевышним Богом или служением Ему.
К идолопоклонству относится все, что приносит человеку определенное физическое и эмоциональное удовлетворение и производит ощущение чего-то неземного при помощи комбинации органной музыки и витражей из разноцветного стекла или какого-нибудь их современного эквивалента. Это дает человеку возможность почувствовать, что он выполнил «воскресную обязанность» и теперь свободен и может пойти поиграть в гольф или посмотреть футбольный матч. Это — идолопоклонство по своей сути, причем очень серьезное, потому что представляет собой религиозную замену истине, реальности и Божьим требованиям. Идолы ничего не требуют от своих поклонников, но живой Бог говорит: «Возьми свой крест и следуй за Мной». Немой идол удовлетворяет религиозные нужды человека, освобождая его при этом от необходимости соблюдать Божьи требования. Даже просто «посещение церкви» может дать человеку чувство религиозного удовлетворения и сохранить его от принятия радикальных Божьих требований. Где бы это не проявлялось: на рынке, в синагоге или в церкви — это идолопоклонство, каким бы именем его не называли.
Апостольским является то сердце, которое постоянно бьется ревностью о славе Божьей, и не может спокойно смотреть на то, что занимает внимание людей, называя себя поклонением, на самом деле таковым не являясь. Если мы не осознаем, что такой вид идолопоклонства может присутствовать даже среди тех, кто призывает имя Иисуса, то мы, без сомнения, наивны. Если мы хотим быть использованы в апостольском служении, то у нас должны быть апостольский взгляд. Если бы Павел не опечалился или не возмутился своим духом, то в дальнейшем ничего бы не произошло. Источником печали Павла была его ревность о любви к Богу и познании Его. Он знал, что тот, кто искушен идолопоклоннической заменой, навечно погибнет, и не мог мириться с этим. И когда Бог находит такого человека, то можно не сомневаться, что он будет приведен в место конфронтации.
Некоторые из эпикурейских и стоических философов стали спорить с ним; и одни говорили: «Что хочет сказать этот су-еслов?», — а другие: «Кажется, он проповедует о чужих божествах», — потому что он благовествовал им Иисуса и воскресение. И, взяв его, привели в ареопаг и говорили: «Можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою? Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши. Посему хотим знать, что это такое?» Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое (стихи 18-21).
Предельная конфронтация
Выражение «ни в чем охотнее не проводили время» характеризует не только древнегреческих философов, но и тех, кто живет в наши дни. Люди все еще ищут истину, однако никогда не приходят к познанию ее. Это — ложное мировоззрение, превозносящее и прославляющее человека. Они думают, что ищут истину, однако на самом деле никогда не приходят к ее познанию. Они всегда находятся в процессе поиска, и в то же время прелюбодействуют, оправдывая себя. Они никогда не находят истину, но всегда находятся в состоянии самодовольного стремления услышать что-нибудь новое. Видим ли мы то плачевное состояние, в котором находится человечество: пустую трату времени, расточительство и бессмысленность почти во всех сферах человеческого существования? Волнует ли и печалит ли наше сердце состояние людей, живущих в мире без Бога? В отличие от нас, жизнь Павла была наполнена вечными целями, — и какое это отличие!
Павел не мог даже и помыслить, что существует что-нибудь более важное, чем донесение людям послания от Бога, — и не просто всем людям, но тем, кто живет в самом центре человеческой цивилизации, превозносящей себя выше Бога. Павел был сострадающим еврейским служителем, странствующим без каких-либо рекомендаций или полномочий, которые могли бы хоть в какой-то степени признать или понять греческие философы. Они называли его «суесловом», и смотрели на него с презрением, потому что он противостоял всему, что уважала и превозносила древнегреческая цивилизация. Но, тем не менее, им было любопытно послушать Павла, и потому они предоставили ему возможность говорить. Таким образом, что бы ни говорил Павел на том месте и в то время, его слова представляют вечную значимость. Его проповедь была рождена непосредственно в тот момент, когда он стоял перед философами, что, фактически, и является сутью апостольского провозглашения. Это — откровение о том, что такое апостольство: посланный человек. Павел был вдохновленным Богом гением, и именно поэтому он является основателем Церкви. Когда вы встречаетесь с истинным апостолом или слышите его проповедь, то вы становитесь навечно ответственным. Те афиняне приблизились к Богу настолько, насколько это возможно на земле, потому что через Павла говорил Сам Первосвященник и Апостол нашего исповедания. Бог не может сделать для людей ничего больше, чем предста- вить им апостольское свидетельство, которое выражается через «сосуды» из плоти и крови. Мы должны с глубоким почтением относиться к апостольству и иметь глубокое понимание того, что Бог производит на земле через людей.
Итак, что же можно сказать язычникам, чья философия, склад ума и вся культура являются прямым преступлением против Бога? Что единственное можно им сказать, чтобы сделать их навечно ответственными? Образцом такого послания является проповедь Павла на Марсовом холме. Интересно отметить, что эта проповедь не привела к пробуждению или созданию церкви в Афинах, как это произошло, например, в Ефесе или Коринфе. В книге «Деяния» упоминаются имена только нескольких человек, которые «пристали» к Павлу и уверовали во Христа. Так почему же это событие занимает такое выдающееся место в Новом Завете? То слово, которое проповедовал Павел, выходило далеко за пределы Афин, но тот факт, что оно было произнесено именно в Афинах, заслуживает особого внимания. Афины в то время были не только столицей Греции, но, в некотором смысле, столицей всего мира.
Мы должны также понять, что означает стоять посреди этих философов на Марсовом холме. Павел столкнулся лицом к лицу со всем, что противоречит Божьей мудрости. Люди, сидящие перед ним, были настолько же представителями царства тьмы и демонических сил, как и, к примеру, чародеи. Возможно, они были облачены в философские одеяния, и у них был особенный возвышенный стиль речи, однако по своей сути они находились в точно такой же оппозиции Царству Божьему и Божьим целям, как и колдуны. Павел столкнулся с тем, что существует по сей день: с определенным духом, доминирующим в мире, — в особенности в религиозном мире. Когда Бог противостоит этому духу, Он делает это по-апостольски, или, говоря иначе, юродством проповеди!
И, став Павел среди ареопага, сказал: «Афиняне! По всему вижу я, что вы как бы особенно набожны» (стих 22).
Какое насмешливое высказывание! Если вы хотите свести с ума интеллектуального философа, то скажите ему, что он — «набожный» (в английском переводе Библии — «суеверный»). Какое оскорбление! Они гордятся тем, что стоят выше религиозных предрассудков, и потому, начав с подобного выпада, Павел уже разозлил этих философов. Он был человеком, который говорил то слово, которое ему давал Бог, ни мало не заботясь о том, к каким для него последствиям это может привести. Именно такое апостольство является истинным. Если мы напуганы и проповедуем с осторожностью, внимательно следя за тем, что мы должны сказать, чтобы никого не обидеть, или не быть неправильно понятыми, то каким образом мы можем стать Божьими «устами», которые вступят в конфронтацию с этим враждебным миром? Есть только одна Личность, Которая может определять, что является подходящим в каждый конкретный момент, и это — Сам Господь.
Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам (стих 23).
Мы никогда не сможем выявить ложь или противостать ей, если не сможем сказать вместе с Павлом: «Я проповедую вам». Для того чтобы иметь смелость выявлять ложь, не достаточно просто знать истину — мы должны усердно и искренне жить в соответствии с этой истиной. Заявление Павла могло звучать высокомерно, однако та смелость и прямота, с которыми он говорил, сами по себе были проявлениями Бога, о Котором он проповедовал. Павел высмеивал афинян за их суеверность, играя с ними в шараду о надписи «неведомый Бог». На первый взгляд эта надпись выглядела как проявление почтения и уважения к истинному Богу, однако на самом деле это была скрытая ложь.
Возможно, афиняне поклонялись своим идолам по неведению, однако мы должны знать, что это невежество было умышленным. Они решили поклоняться неведомому богу, потому что такой бог не предъявляет им никаких требований, и Павел видел их мотивы насквозь. То, что на первый взгляд, выглядело духовным: монумент с надписью «неведомому Богу», — фактически, представляло собой фальшивку, позволяющую людям избежать исполнения мучительных требований, предъявляемых взаимоотношениями с Богом Сущим. Они предпочитали, чтобы этот Бог оставался для них неизвестным, однако Павел не по-г зволил им такую роскошь. Познание истинного Бога связано с серьезным вторжением в вашу жизнь, которое все изменяет.
Вот почему мои собратья-евреи и их раввины любят говорить о «высшей силе» и «безликой силе вселенной». Это звучит очень духовно, но весь вопрос состоит в том, будем ли мы приветствовать такую псевдодуховность, или же будем выявлять ее лживость? В человеческом сердце есть нечто такое, что любит удерживать Бога на большом расстоянии от себя. И это касается не только евреев. Человеческое сердце хочет обезличить Бога, потому что такой Бог не скажет: «Не прелюбодействуй. Люби Господа твоего всем сердцем твоим». Мы должны осознавать, насколько лживым является человеческое сердце, и Павел всегда понимал, что в моменты, имеющие вечное значение, он не может щадить своих слушателей. Божья любовь слишком велика, чтобы льстить грешнику, и потому Он заявляет истину прямо им в лицо. Перед тем, как принести Божью славу, истина причиняет боль, точно так же как после волнений наступает истинное утешение.
Бог как Творец и Господь
Затем Павел сделал замечательное утверждение, которое служит основанием для понимания Божьих взаимоотношений с людьми не только, как с индивидуумами, но и как с отдельными народами. Итак, Павел открывает Бога как Творца:
Бог, сотворивший мир и все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет (стих 24).
Нет более фундаментального утверждения, чем это. Все покоится на признании Бога как Творца. Земля Господня и потому у Него есть право обладать Своим собственным творением. Он — не только Творец неба и земли, но и Господь неба и земли. Если мы не воспринимаем Бога как Творца, то у нас нет основания для истины или реальности. Поэтому Павел не случайно начал с того, что открыл Бога именно с этой стороны. Это было Божественным откровением фундаментальной предпосылки, на которой покоится все остальное: «В начале сотворил Бог...»
Если Он является Господом неба и земли, то каким образом это относится к уголку земли под названием Афины? Он — также Господь и Афин. Павел не сказал этого, однако это явно подразумевается в его словах. То, что он говорил, было чем-то большим, чем просто корректные доктрины. Это было в его духе и жизни, потому что Творец Павла был также и его Господом. Слово «Господь», которое использовал Павел, должно было как нож вонзиться в сердца его слушателей. Использование слова «Господь» будет иметь силу и способность проникать только до той степени, до какой оно истинно для того, кто его произносит. Павел находился под непосредственным и полным руководством Того, Кого он называл Господом, и подтверждение этому было в самой его проповеди. Если бы Бог не был для него Господом, то он никогда не начал бы с выпада против философов. Он начал бы с какого-нибудь комплимента, как это делает большинство из нас, потому что наши проповеди, по большей части, обусловлены нашим мнением, а не Божьим.
Это — прекрасная иллюстрация к тому, что означает слово «апостольство». Оно тем более совершенно, чем меньше в нем чувства неловкости перед людьми. В тот момент, когда оно станет ориентироваться на людей, оно станет религиозным, и, несмотря на то, что будет технически корректным, потеряет свою силу. Бог представил тем афинянам то, что превышает философию и религию. Это был Сам Бог, потому что то, что является апостольским, — истинно, и то, что является истинным, — апостольское. В этом заключается суть и красота апостольства, и потому мы должны молиться о том, чтобы Бог опять послал Церкви таких людей как Павел, иначе в противном случае мы не будем иметь основания.
Бог как Даятель
И не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, Сам дая всему жизнь и , дыхание и все (стих 25).
Павел произнес эти слова посреди храмов, которые в то время производили большое впечатление своей архитектурой и красотой. Они были свидетельством мощи человеческой цивилизации, и следует отметить, что в видимых свидетельствах этого мира есть что-то устрашающее. Тем не менее, Павел был представителем другой реальности, которая может быть подтверждена только в вечном будущем, хотя это и выглядело абсолютной глупостью для его слушателей. Павел сказал им, что есть Бог, Который не нуждается в этих монументах и вещах, которые люди производят своими руками, потому что Он не имеет в чем-либо нужду.
Здесь Павел открывает Бога как Того, Кто дает все, включая его тюремное заключение вместе с Силой в Филиппах, описанное в предыдущей главе книги «Деяния», когда они были раздеты донага и избиты почти до смерти. Это было место абсолютного одиночества. Они находились за много километров от своих друзей, хотя и знали, что находятся в Филиппах по воле Божьей. Написано, что в полночный темный час„ когда нет никакой надежды и уверенности, Павел и Сила молились и воспевали хвалу Богу.
Времена неприятностей и бедствий тоже относятся ко «всему», что исходит от Божьей руки. Можем ли мы радоваться посреди них, восхвалять Бога и с уверенностью говорить неверующим в этом мире, что есть Бог, Который дает все! Именно это делает апостольское слово таким проникновенным. Павел воспринимал все свои обстоятельства как то, что исходит от Божьей руки, хотя не всегда понимал, почему все происходит именно так. Мы можем говорить о том, что есть Бог, дающий все, однако это не будет иметь глубины и проникновенности, не будет бросать вызов и подчинять внимание людей, обращая их к Богу, если мы сами в действительности не верим в это. Это неверие определяется по нашей жизни, когда осознание Бога как Даяте-ля всего не проявляется в наших поступках.
Если бы Павел рассматривал тюремное заключение в Филиппах как неудачное стечение обстоятельств, то он никогда не оказался бы на Марсовом холме, обращаясь к греческим философам. Бог ожидает людей, которые будут верить в то, что есть Бог, Который дает все. Действительно ли мы всецело подчинены Божьей суверенности? Это подтверждается тем, как мы выражаем свое разочарование. Мы видим источник своих проблем в людях, в обстоятельствах или в собственных ошибках: «Если бы только мы сделали то, а не это, то все было бы иначе». Однако мы не осознаем, что существует Всевышний Бог на небесах, дающий все. Нашему безразличию или пренебрежению нет оправдания, но мы должны осознавать, что Он — Бог всего. Когда мы можем радоваться посреди трудностей и того, что является для нас неприятным, взирая на Божью суверенность, тогда мы можем стать перед мирскими людьми и рассказать им о Боге, Который дает всему жизнь и дыхание. Но если Он — Бог жизни, то разве Он не является Богом и смерти? Если Он не является Богом одного, тогда Он не является Богом и другого. Если Он — не Бог всего, тогда Он — вообще не Бог.
Народы в проповеди Павла
От одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию (стих 26).
Теперь Павел по-настоящему перешел к рассмотрению вопроса народов. Народы — это не геологические случайности, но Божьи творения. Именно Бог установил их и дал им пределы обитания. Это подразумевает, что мы не можем создавать свои собственные пределы. Фактически, войны ведутся именно за перераспределение границ, территорий и земель. Мы не хотим находиться в установленных пределах, потому что они накладывают ограничения, и мы не хотим знать Бога, Который требует от нас находиться в этих рамках. Павел открывает, вселенский взгляд на творение и народы, а также о Боге, создавшем их для Своей цели. Бог не устанавливал пределов и времен просто так, без каких-либо на то причин. Все, что Он совершает имеет определенную цель, и потому у Него есть намерения для всех народов. Народы — это не случайно возникшие сущности или что-то, что может быть объяснено антропологами. Павел раскрывает это в единственном утверждении: Бог установил пределы обитания народов. Этот взгляд противоречит вольнодумию современных людей — он очень ограниченный и не дает человеку свободы действий для того, чтобы пользоваться планетой в своих целях как игрушкой. Дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас: ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: «Мы Его ирод». Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого (стихи 27-29).
Цель существования человека
Утверждение Павла не звучит религиозно. Он не цитировал Писание и, фактически, его слова звучат философски и очень напоминает древнегреческие представления и учения. Павел сказал, что смысл всего творения, существования множества цивилизаций, народов и рас, а также создание самого человека и цель его жизни на земле заключается только в одном: «Дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли». Это противоречит всему, что происходило в процессе истории человечества. Вся пролитая кровь, все затраченные средства, все технологические и архитектурные достижения, и все учреждения — это только вторичные аспекты, необходимые для обеспечения достаточной стабильности и жизненного уклада, чтобы люди могли искать Бога. Такой подход чрезвычайно узкий, и не вмещает каких-либо дополнений. Это громкое заявление Павла всего за одну минуту раскрыло афинянам всю цель человеческого существования.
Павел ограничил цель жизни человека до единственного поиска: поиска Бога здесь на земле, перед тем как мы переходим в вечность, которую проведем либо с Богом, либо без Него. Такой взгляд потерян в современном обществе, но должен быть восстановлен. Павел верил в это, но показывает ли наша жизнь то, что мы тоже верим в это? Наша жизнь противоречит нашим словам, и если мы не живем так как подобает верующим, то мы должны понять, что мы на самом деле не являемся истинными верующими.
Цель человеческого существования заключается не в поиске счастья, но в поиске Бога. Фактически, счастье, которое достигается вне Бога, и которое этот мир предоставляет в качестве замены, — это заблуждение и обман. Бог — Творец и Господь неба и земли, но Он не создал их для того, чтобы мы могли приятно проводить время, делать карьеру, продвигать свои интересы, строить цивилизации и т.п. Все это — второстепенно.
Проповедь, которая гласит, что мы можем жить, двигаться и существовать в Боге, не будет с радостью принята человеческими ушами. Люди не хотят знать о такой возможности, потому что они хотят жить, двигаться и существовать сами по себе. Они не хотят быть связанными своими пределами обитания, определенными Богом, или быть ограниченными теми целями, для которых Он их создал. Каждый звук, исходивший-из уст Павла, был рассчитан на то, чтобы задеть чувствительность и разум человека. Они не хотели быть ограниченными, и потому предпочитали ставить монументы «неведомому Богу».
Когда Павел сказал: «Я проповедую вам», — он не сказал просто: «Есть живой Бог». Суть его проповеди заключалась в раскрытии Божьего характера, Его целей и Его требований. Это — Божье провозглашение, которого люди не хотят слышать, относясь к нему недружелюбно и с раздражением. Оно не только противоречит их мнению, но опровергает само основание всей их веры и всю структуру их мышления и системы ценностей. Своей проповедью Павел опроверг весь образ жизни этих людей, назвав его неверным. Как это отличается от характера и способа свидетельства о Боге современных верующих, которое звучит более как мнение, чем как заявление твердой веры.
Цель существования народов
«...дабы они искали Бога...»
Долгое время я думал, что слово «они» в этом стихе указывает исключительно на индивидуумов, и в определенном смысле — это действительно так, однако более корректно трактовать слово «они» в контексте народов, чьи пределы обитания и времена были установлены Богом. Павел подразумевает, что народы должны искать Бога для того, чтобы определить цель своего создания. Отказ сделать это, и решение установить свои собственные цели, не согласованные с Богом, составляет саму суть греха. Именно поэтому Бог призывает каждого человека покаяться, потому что Он установил день, в который будет судить мир. Мир, как совокупность народов, постыдно отверг Бога, и потому будет подвержен Божьему суду. Именно об этом говорил Павел в Афинах, обращаясь ко всем народам, которые имеют определенные обязанности перед Богом. Это сделало проповедь Павла особенно актуальной в Афинах, которые были сами по себе городом-государством, живущим в полном пренебрежении и невежестве относительно создавшего их Бога.
Для чего народы должны искать Бога? Для того, чтобы найти цель, для которой они были созданы как народы, и причину, по которой им были даны именно такие пределы обитания. Людям и народам предъявляется одно и то же требование: искать Того, Кто является Творцом и Господом. Это — непрерывный поиск, и именно потому, что Церковь была виновна в том, что не искала Бога, нам нечего сказать своим народам. Как часто наши церковные дела были совершаемы ради себя, а не ради Бога? Мы не можем порицать народы за то, что они не ищут Бога, потому что многие из нас сами не начали делать этого. Большинство из нас живет в полном неуважении к создавшему нас Богу, предполагая, что Он должен одобрять все цели, которые мы сами устанавливаем. Величайшим проявлением любви церкви к своему народу является желание спасти его от Божьего суда, сказав: «Вы противостоите Богу».
Найти Бога — это значит определить ту цель, ради которой мы были созданы. Это не подразумевает поиск Бога как Бога или простое обретение познания о Боге, потому что такое познание не будет истинным, если будет отделено от Его целей. У Бога всегда и во всем есть цель, в противном случае Он не был бы Богом. Если мы думаем, что нашли Бога, но при этом еще не знаем Его цели для нас, то значит, мы еще не нашли Его поистине. Сатана позволит вам думать, что вы нашли Бога и даже даст вам определенную меру удовлетворения и наполнения, но истинный поиск Бога должен увенчаться в познании Его как Бога, имеющего цель. Именно для этого мы входим в истинные, глубокие и реальные взаимоотношения с Богом. Если мы будем искать Его только в смысле Его присутствия, которое привело бы к очередному «пробуждению», но при этом не будем искать Его цели, то это — не тот поиск, который хочет видеть Сам Бог. Те, кто просто удовлетворены определенной мерой религиозности, не наделенной никакой силой, не будут искать Бога. Истинный верующий будет искать Бога, чтобы узнать цель своего сотворения. Если мы стремимся познать Бога, не имея при этом стремления познать Его цель, то такой поиск не приведет к истинному познанию и неизбежно потерпит неудачу. Тот же принцип применим и по отношению к народам.
Народы в отношениях с Израилем
Сам Бог установил пределы обитания народов, и есть еще кое-что в природе народов, что неизбежно поощряет идолопоклоннические убеждения, когда народы сами становятся «богами». Люди поклоняются народу, умирают за народ и восстают против народа. Это проявляется даже в спорте. Бог предусмотрел, чтобы народы занимали определенные пределы и имели нормальные и здоровые взаимоотношения друг с другом, и в то же время позволяли Ему быть Главой всего. Для любого народа есть законное место в пределах определенной структуры, предоставленной Самим Богом. Так, Он сделал Израиль центром для всех народов, потому что закон должен выйти с Сиона, в противном случае мечи никогда не будут перекованы на орала. Израиль — это центр, и народы не могут иметь отношения друг с другом, а также признавать свои пределы и Божьи цели, без признания и подчинения центральной роли Израиля для всего мира.
Когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых (Второзаконие 32:8).
На этот стих Писания никто не обращает внимания, и на него никто не ссылается, но тем не менее, именно здесь выражена центральная роль Израиля, отведенная для него Богом среди всех народов. В мире никогда не будет мира и справедливости до тех пор, пока он не вернется к первоначальному Божьему плану.
Так говорит Господь Бог: это Иерусалим! Я поставил его среди народов, и вокруг него — земли (Иезекиилъ 5:5).
И это — не просто вопрос Божьей стратегии и структуры, но — вопрос Бога как Бога. Вот почему люди противостоят этому. И Бог хочет, чтобы этот вопрос не рассматривался только с географической точки зрения, но приводил к пониманию Его Самого, когда человек начинает видеть и избирать то же, что видит и избирает Бог. Народы хотят быть самостоятельными, чтобы иметь возможность избирать собственный путь и исполнять собственную волю в поисках славы для себя. Само существование Израиля в мире является для них навязчивым напоминанием о Боге, волю Которого они ненавидят. Уничтожение Израиля означает для них уничтожение предъявляемого к ним требования Божьей праведности. Они хотели убрать Израиль со своих глаз долой, и именно по этой причине евреи во все времена подвергались истреблению. Тем не менее, они не были невинными жертвами, потому что их собственные грехи привели к излиянию на них справедливого Божьего гнева. Оба эти аспекта являются одинаково истинными. Ненависть народов к Богу и их ярость по отношению к Израилю в точности пропорциональна степени греховности Израиля, — и не самую последнюю роль в этом играет их отказ быть избранными и занимать то положение, которое Бог предусмотрел для них от самого сотворения.
Величайшей драмой последних дней (и она уже разворачивается) является попытка со стороны народов истребить Израиль, чтобы уничтожить само Божье обеспечение для установления отношений с Ним. Вот почему «мятутся народы, и племена замышляют тщетное, восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его: "Расторгнем узы их, и свергнем с себя оковы их"» (Псалом 2). Если вы хотите освободиться от предъявляемых Богом требований, вы должны уничтожить народ Израиля. Вот почему последняя драма в истории человечества перед приходом Господа опять основана на попытке истребить Израиль.
Кульминация проповеди Павла
Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых (стихи 30-31).
Одним этим утверждением Павел упразднил любую другую религию, и все, что претендует на истинность или служит человеческим целям. Здесь прослеживается четкая направленность послания: Суд, воскресение, предопределенный Муж, назначенный день. Это было чем-то очень специфическим, ясным, недвусмысленным, бескомпромиссным, несомненным, определенным и абсолютным. Это — апостольская любовь, и все, что меньше этого, только нанесет людям вред. Можете ли вы представить, чтобы Павел убеждал кого-то: «Прими Христа, и у тебя все будет хорошо»? Он сделал ужасающее заключение, что Бог будет судить всех людей. Как бы вы раньше не оправдывали свое невежество, теперь ему нет извинения, потому что на земле существуют люди, которые не только провозглашают, но и демонстрируют реальность воскресения Христа.
Бог терпелив, но грядет день, когда Его постоянно накапливающийся гнев будет выражен. Этот день называют «днем Господним», й он грядет против всех народов мира после того, как Бог разберется с Израилем. Суд начнется с дома Божьего, но ни один народ не будет освобожден от ярости Божьего гнева, излитого против мира. Вот почему Павел говорил об этом в Афинах. Бог, оставляя прошлые времена неведения, теперь повелевает всем людям покаяться, потому что Он назначил день, в который будет судить мир посредством Мужа, Которого Он воскресил из мертвых. Иисус — не просто Царь Иудейский, но Божий теократический Правитель над всем Своим творением, включая и народы. И перед Ним преклонится всякое колено во славу Бога Отца.
Я представляю, какой ужас охватил людей, слушающих Павла. Они, вероятно, никогда раньше не слышали о том, что Бог назначил день, в который будет судить. Нет, наверное, ничего более «немудрого», чем проповедовать о суде, особенно в мире, который не имеет абсолютно никакого понятия о Божьем законе и порядке, и «занимается своим делом» так, как ему кажется правильным. Мы можем определить, насколько глубоко мы в действительности находимся в Боге, и насколько наши собственные сердца затронуты этой истиной, по своей готовности сказать другим о Божьем суде. Это — совершенное послание, провозглашенное Иисусом в самом начале Его служения:
«Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовество-ватъ нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное» (Лука 4:18-19).
Он прочитал отрывок из 61-й главы книги пророка Исайи, но не завершил стих:
«...и день мщения Бога нашего...» (стих 2).
Иисус не завершил этот стих потому, что эта часть говорила не о Его задаче. Это слово должно было быть провозглашено в конце времен Его Телом: Церковью. День Господень уже при дверях, и все стихии сгорят в пламени огня. Мы знаем это доктринально, но познали ли мы это на самом деле? Можем ли мы с твердой убежденностью сказать об этом эпикурейцам и стоикам? Павел знал Бога как Судью, и если бы мы познали Его в такой же степени, то наше поведение не было бы настолько плотским.
Если две тысячи лет назад Бог повелевал всем людям покаяться, то насколько же это повеление актуально для нас, живущих сейчас! Имеем ли мы то же самое чувство безотлагательности, которое было у Павла? Ранняя Церковь определенно не была в заблуждении, полагая, что Судья уже «при дверях» и скоро грядет. Для них это был не вопрос хронологии, но вопрос ожидания и безотлагательности. Если наша жизнь не имеет подобной динамики, то мы не являемся истинной Церковью. Это — неотъемлемая часть апостольской Церкви, и насколько мы не ощущаем безотлагательности и неизбежности скорого пришествия Господа, настолько же мы не являемся истинной Церковью. Рассматриваем ли мы такое ожидание как логическое для нашей веры? Отражается ли это на наших решениях? Планируем ли мы свои отпуска, поездки на следующий год и покупку яхт, так как будто Господь придет еще не скоро? Отрекаемся ли мы своим поведением от того, во что должны верить?
Проповедь Бога всегда остается неизменной: «Покайтесь и верьте в Евангелие!» — и в юродство Евангелия невозможно поверить интеллектом. По замыслу Божьему Евангелие лежит за пределами человеческого понимания. Естественный разум не может постичь того, что касается Бога, потому об этом нужно судить духовно. Покаяние — это ключ, высвобождающий сверхъестественную благодать, которую невозможно достичь человеческим интеллектом. Бог повелевает всем людям покаяться. Покоряет ли наше присутствие людей Богу? Является ли наша проповедь гарантией того, что в день Суда для них не будет извинения?
Народы в свете Суда
Народы восстали против Бога, и их размножение и количественное увеличение только усугубляет их положение. Они поклоняются ложным богам и противостоят Израилю, что является наиболее явными проявлениями их бунта. Тысячелетнее Царство и тот мир, который будет в нем установлен, прокладывает народам путь к схеме, определенной Богом в самом начале. Израиль находится в центре, Закон выйдет с Сиона. Народы придут в Иерусалим на праздник Кущей, чтобы поклониться Богу Израилеву. Именно таким был первоначальный Божий замысел, но для его реализации Ему сначала нужно разобраться с бунтом Его собственного избранного народа, и только после этого — с народами, бунтующими против Него. Мы не понимаем всю значимость человеческого бунта против Бога. Несмотря на то, что афиняне поставили монумент «неизвестному Богу», Павел понимал, что они — бунтуют против Него, и указал им на это.
Наше отношение к Израилю и восприятие этого народа, как в целом, так и к отдельным его представителям, является показателем в нашем поиске Бога. Если мы говорим, что нашли Бога, то что мы можем сказать о народе Израиля по отношению к нам самим? И речь идет не только о простом признании центральной роли Израиля, но о фактическом и реальном подчинении этой роли. Поиск Бога несовместим с безразличием к Израилю, который был избран Им и является центром для всех остальных народов. Не является ли наш страх перед подобным откровением причиной того, что мы еще не нашли Бога? Кто хочет найти Его, если полученное в результате этого откровение нанесет вред или будет угрожать нашим собственным интересам?
Мы не ищем потому, что не хотим быть найденными. Наше поведение и безразличие говорят сами о себе. Наше невежество является умышленным, и исторические неудачи народов в поисках Бога были невообразимо трагическими для человечества. Войны, конфликты, разорение и смерть — такими были результаты своекорыстия самостоятельных народов, движимых собственными амбициями и стремлением к славе, которые не искали Бога ради Его целей. Народы должны узнать о грядущем Суде, хотя они и не захотят слушать об этом. Если мы знаем о Суде и не предупреждаем о нем, то кровь мира будет на наших руках. Маловероятно, что отзовутся правители, но зато будут затронуты сердца обычных людей, которые услышат это послание и увидят нашу колоссальную веру в него и нашу настойчивость. Тот, кто относится к Богу с некоторым легкомыслием, будет предупрежден о том, что для него станет спасительным. Это — вопрос последних дней.
Вот почему современная Церковь по большей части безжизненна и слаба. Ее цели и намерения настолько поверхностны, и центром ее устремлений является собственный успех, потому что у нее нет апостольского восприятия. Она не имеет представления о вселенском контексте, ради которого Церковь и была создана на земле, — не удивительно, что она обречена на видение малозначительных вещей. Она опустилась намного ниже уровня славы Божьей, потому что не взирает на Божью цель.
«Ибо вот на город сей, на котором наречено имя Мое, Я начинаю наводить бедствие; и вы ли останетесь ненаказанными ? Нет, не останетесь ненаказанными; ибо Я призываю меч на всех живущих на земле», — говорит Господь Саваоф. Посему прореки на них все слова сии и скажи им: «Господь возгремит с высоты и из жилища святыни Своей подаст глас Свой; страшно возгремит на селение Свое; как топчущие в точиле, воскликнет на всех живущих на земле. Шум дойдет до концов земли, ибо у Господа состязание с народами: Он будет судиться со всякою плотью, нечестивых Он предаст мечу», — говорит Господь (Иеремия 25:29-31).
Суд начинается с дома Божьего, и на этом он не остановится, но распространится на «всех живущих на земле».
День Господень, который является центром апостольского мышления и пророческих откровений Ветхого Завета станет эпохальным днем, когда гнев Божий будет излит на все народы. Этому дню соответствует не отрезок времени в двадцать четыре часа, но некоторый период невыразимого опустошения. Вот почему в 9-м Псалме говорится о разрушениях, которым подвергнутся все народы. Существует предположение, что в этот период будет уничтожена третья часть населения земли.
В конце времен Бог готовит на земле апостольскую сущность, которая принесет народам силу послания Павла перед наступлением обещанного Божьего суда. Бог не может излить Свой гнев до тех пор, пока все народы не услышат предупреждение и не откажутся принять его. Церковь еще не выполнила эту задачу, и мы настолько завязли на индивидуалистическом уровне, что просто не рассматриваем донесение Божьего послания народам. Павел был обучен этому, но мы — нет. Нам не нравится слушать о Божьих судах, и день Господень не имеет для нас убедительного значения. Мы знаем, что он существует, и привыкли слышать о нем, но он не является для нас центральным понятием. Если же день Господень не является для нас центром, то мы — не апостольская Церковь.
И другими многими словами он (Петр) свидетельствовал и увещевал, говоря: «Спасайтесь от рода сего развращенного» (Деяния 2:40).
Петр обращался к людям, пришедшим в Иерусалим на праздник, и целью этого обращения было желание спасти их от грядущего во все народы суда. День Господень при дверях: знамения, чудеса в небе, кровь и огонь, померкнувшее солнце, — именно об этом проповедовал Петр. В иных языках люди слышали то, о чем пророчествовал Иоиль, говоря о грядущем дне Господнем. Призыв: «Спасайтесь», — указывает не на то спасение, о котором мы обычно говорим сегодня. Это было спасение от грядущего Суда, когда Божий гнев будет излит на все народы, — и именно это является проповедью последних дней. Так было в начале, и так должно быть в конце. Мы сделали спасение чем-то меньшим и отличным о того, что усмотрел Бог, и упустили великий контекст Божьего гнева по отношению к народам.
Это послание полностью противоречит тому, как мир смотрит на себя. Он не ощущает надвигающегося конца, потому что в противном случае он не строил бы своих небоскребов. Отсутствует даже малейшее ощущение конца или Суда. Тем не менее, мы должны говорить о реальности, которая полностью противоречит тому, о чем мир думает как о реальности. Это должно быть донесено так, чтобы люди были вынуждены признать эту реальность, покаяться за веру в ложную реальность и склониться перед истиной до того как придет суд. Для того чтобы быть способным передать эту реальность, необходимо, чтобы люди, открытые для ее выражения в своей жизни, имели ясное восприятие Бога как Судьи, а также ощущение близости Его Суда и излияния Его гнева. Отказ учесть Божий Суд равнозначен отказу от Бога как от Бога.
Есть ли у нас, в действительности, послание для отдельных людей, если у нас нет послания для народов? Если мы не можем противостать всеобщему греху, можем ли мы, в действительности, противостать греху отдельного человека? Отказ воспринимать грех как грех сделал наш евангелизм очень поверхностным, где все основано на преимуществах, получаемых верующим. В результате все приходит к тому, что мы не отождествляем себя с грехом своих народов, потому что чем является грех народа, если не грехом отдельных людей? Ничто другое не сделает людей способными видеть их грех в контексте грехов их народа, за которые они будут осуждены и дадут отчет перед Богом. Например, немцы ответственны за Гитлера. Немецкий народ ответственен за свои грехи. Люди, составляющие народ, ответственны за поведение своего народа. У нас нет по-настоящему эффективного Евангелия для отдельных людей, потому что мы не указываем им на их грехи в контексте их народов. Тем не менее, евангельское послание для народов не является альтернативой Евангелия для отдельных людей, но может быть ключом для него. Людям сложно увидеть свой грех как грех. Такова природа греха: он маскируется так, чтобы не восприниматься как грех. Поведение народов настолько вопиющее и вызывающе, и мы должны применить это к себе, потому что народ —, это ни что иное, как прославление людей. Это — способ, при помощи которого мы как отдельные личности оправдываем свой грех, но мы можем без труда заметить его в поведении своего народа, где грех очевиден.
Мы должны быть для народов тем же, чем был Павел для Афин. История ожидает наступления Суда, и именно поэтому Павел мог сказать, что Бог назначил день, в который Он будет судить мир: «Если вы, афинские философы и стоики, не знали этого раньше, то теперь вы знаете, потому что я говорю вам об этом. Вы, прославляющие себя и восхваляющие друг друга за свою «духовность» в отношениях с неизвестным Богом, должны знать, что Бога это не впечатляет. Он видит ваше сердце, и что вы являетесь кучкой заблуждающихся обманщиков, которые всегда ищут истину, и никогда не могут найти ее. Вы хотели послушать что-то новое, и потому позволили мне говорить к вам. В действительности, вы не хотите услышать наставление, но просто стремитесь к новизне. Вы хотите продолжать делать вид, что ищете, хотя ничего не можете найти».
Воскресение — сила проповеди Павла
«...подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых».
Вся проповедь Павла и ответственность слышавших его людей, основывалась только на одном: воскресении Иисуса Мессии из мертвых. Что дало Павлу право требовать от своих слушателей вечной ответственности на основании доктрины еврейской веры, о которой эти язычники совершенно ничего не знали? Как мог он ожидать, что они поймут концепцию воскресения, если сами иудеи отвергли ее? У его слушателей не было библейского образования даже для того, чтобы начать понимать, но, тем не менее, Павел сделал их ответственными, подведя их к признанию необходимости покаяния.
Из всех аспектов веры воскресение — это один из вопросов, которые сильнее всего раздражают человеческую чувственность и интеллектуальную респектабельность. Павел предоставил им то, что было наиболее оскорбительным для их мышления, и основывалось исключительно на вере. Для него это было не точкой зрения, которая выражается только по воскресеньям в религиозной обстановке, но совершенно неотъемлемой частью повседневной жизни. Для мирских людей нет ничего более уместного, чем вопросы о Боге и Божьей истине, невзирая на оскорбление, которое эти вопросы наносят слушателям. Апостольский склад ума, который определяется разумом Божьим, приносит Божественный взгляд, независимо от того, принимается он или нет.
Все, что исходило из уст Павла, было воплощено в его жизни. Это было живое слово. Павел не только провозглашал Евангелие, но и видимым образом демонстрировал его. Он был словом ставшим плотью. Те афиняне услышали убедительное слово из уст человека, который был погружен в реальность того, о чем он говорил. Именно это сделало его апостолом, и отвержение его свидетельства было равносильно отвержению самого лучшего, что Бог мог предложить людям. Нет ничего большего, что Бог может сделать по Своей милости, чем то, о чем Павел сказал в завершение. Афиняне могли поверить в феномен воскресения только потому, что сам Павел жил жизнью воскресения. Он был человеком, «воскресшим из мертвых». Сама его проповедь на Марсовом холме была феноменом воскресения, который просто не мог быть принят религиозным человеческим разумом. Это была проповедь Самого Бога, данная Его силой, и пока мы, как Церковь, не выйдем к людям и правителям наших народов в этой силе и подлинности слова, все наши попытки обратить мир к Богу будут тщетными.
Услышав о воскресении мертвых, одни насмехались, а другие говорили: об этом послушаем тебя в другое время. Итак Павел вышел из среды их. Некоторые же мужи, пристав к нему, уверовали; между ними был Дионисий Ареопагит и женщина, именем Дамаръ, и другие с ними (стихи 32-34).
Те, кто поверили в послание, присоединились к Павлу и стали верующими. Это — не просто маленькое случайное утверждение, но оно имеет глубокий смысл. Слушатели не согласились бы с каким-то абстрактным Евангелием, и не подписались бы ни под каким простым набором наставлений.
Все дело в том, что Павла нельзя было отделить от его послания, потому что он сам и был этим посланием. Он не был просто неким абстрактным передатчиком правильных доктрин. Было что-то в самой реальности его жизни, что-то, что исходило из его духа и само по себе было демонстрацией его слова. Он уже находился в вечном измерении, являясь гражданином небес, и уже жил в силе грядущего века. Это было проявление его апостольской жизни, и мы также нуждаемся в этом.
Павел мог бы противоречить своему посланию, даже если бы и говорил правильные вещи. Если бы в его голосе или духе, в котором он обращался к людям, не хватало реальной убедительности, и если бы он жил для себя, как это делает большинство христиан, то его проповедь не произвела бы на слушателей такого впечатления, и они ушли бы неизмененные. Поверить человеку — это значит поверить его посланию, а поверить посланию — это значит поверить человеку.
Воскресение из мертвых — это абсолютно сверхъестественное явление, которое не оставляет человеку какого-либо выбора. Павел не говорил о воскресении как о какой-то причудливой теории, но как о реальном воскресении реального Мужа, Которого Бог воздвиг из мертвых, и что Этот же Муж будет судить все народы. Это предельно сверхъестественно и предельно специфично, а такая комбинация убийственна для мирского мышления. Мир не хочет сталкиваться с чем-то настолько специфическим как вопрос воскресения, и именно поэтому Иисус является «костью в горле» современного мира. Это означает, что теперь мы не можем создавать богов в своем собственном воображении, что так нравится делать людям. Если есть Бог, Который, воплощенный в Человеке, воскрес из мертвых, то это требует от вас преданности Воскресшему Мужу, Который грядет как Судья. Такой взгляд не оставляет какого-либо выбора.
«... подав удостоверение всем...»
Здесь говорится не только о евреях или свидетельстве в Иерусалиме, но о всех людях. Воскресение Христа стало Божьим удостоверением, и его реальность и сила были продемонстрированы грекам прямо на Марсовом холме. Если бы это воскресение не было проявлено через самого Павла, то оно было бы всего лишь абстрактной концепцией. Павел сказал, что это — удостоверение всем людям, потому что сама жизнь, проистекающая через Павла и его проповедь, была демонстрацией воскресшего и вознесшегося Царя. При этом Его царственность, любовь и вера изливались через этот бедный еврейский «сосуд».
В конце веков будет только два религиозных течения, и основным аспектом, разделяющим их, и делающим одних врагами и жертвами для других, будет вопрос сверхъестественного. Воскресение — это в высшей степени сверхъестественное явление. Люди могут пререкаться по поводу непорочного зачатия, но они не могут спорить по поводу воскресения. Оно или есть, или его нет. Это было доказательством даже для неверующих учеников Иисуса, которые были «медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки». Даже когда Иисус появился перед ними в Своем воскресшем теле, сказано, что они не поверили с радостью. Есть что-то настолько глубокое в нашей человеческой природе, противящееся сверхъестественному, что неверие проявилось даже тогда, когда ученики увидели Самого воскресшего Иисуса. Он ел перед ними в Своем воскресшем теле, но их плотской разум и дух мира настолько противился сверхъестественному Богу, что они все еще колебались в вопросе воскресения.
Даже если мы заявляем о том, что мы — верующие, это еще не говорит о том, что мы действительно являемся таковыми. Вопрос состоит даже не в том, верим ли мы в корректность доктрины воскресения, а в том, живем ли мы сами его силой. Готовы ли мы стать перед людьми на Марсовом холме не на основании своего таланта, подготовки или способностей, но на основании Его жизни? Сокрыта ли наша жизнь со Христом в Боге? Когда проявляется Его жизнь, наша жизнь, также будет проявлена вместе с Ним в славе. Многие годы я не понимал, почему на земле такое тягостное отсутствие Божье славы. Есть много корректных верующих: нравственных, чистых, не причиняющих обид, живущих по Божьим предписаниям и моделям, — но где же Божья слава? Все дело в том, что Божья слава проявляется только в воскресении и в той жизни и силе, которая приходит в тот момент, когда мы умираем и становимся сокрыты со Христом в Боге, пока не будет явлена. Его жизнь.
Мы не можем управлять, использовать или манипулировать жизнью воскресения так, как нам удобно. Она охватывает и поглощает нас, и наступят времена когда из наших уст выйдут самые славные слова и утверждения, которые сами вы явно не смогли, бы выразить. Но в соответствии с намерениями Божьими будут и другие времена, когда ничего не будет приходить, и вы будете выглядеть как слабый глупец, не имеющий силы. Вы будете неспособны дать ответ на поставленный вопрос, и, скорее всего, станете объектом насмешек и поношения со стороны людей. Вы могли бы сказать что-нибудь умное на основании своих собственных способностей, но тогда вы упустили бы момент Божьей славы.
Павел всегда говорил об «Иисусе и воскресении», что соответствует проповеди о Христе и притом распятом. Это была сверхъестественная вера, ставшая основой для всех его учений и воззрений. Сейчас существует так мало верующих, которые имели бы такую же веру, такую же жизнь воскресения, такой же взгляд на реальность и такое же сверхъестественное основание, как у Павла, — и именно это может быть причиной того, что мы не проповедуем людям о Христе и притом распятом. которая вынуждает людей принять решение в пользу Бога или против Него, — и никто не может остаться равнодушным.
Что является нашим основанием, если оно не совпадает с основанием Павла? Можем ли мы, так же как и он, смотреть на невидимое как на то, что является более выразительным, чем временное и видимое? Афины были могущественным городом, одним из наиболее известных в древнем мире. Когда люди впервые видели славу этого города, они содрогались, и у них перехватывало дыхание, но, тем не менее, Павел ходил по улицам Афин совершенно невозмутимым. Это был всего лишь преходящий мир, но Слово Божье пребывает вовек. В жизни Павла было нечто, что сделало его не восприимчивым ко всему мирскому, и именно отсутствие этой апостольской характеристики делает нас боязливыми, подталкивая на компромиссы. Афиняне услышали человека, который с их интеллектуальной точки зрения не имел никакой квалификации или рекомендаций, но, тем не менее, он предъявил им не свое мнение, но твердое убеждение. Люди не обязаны выслушивать наши мнения, но они будут облечены вечной ответственностью, услышав наши твердые убеждения.
Завершение проповеди Павла
Что-то происходит, когда вечность приходит в жизнь человека как такая реальность, которая требует безотлагательного и всестороннего рассмотрения. Люди, которые сталкиваются с этим уже не имеют извинения. Они не только услышали, но также и соприкоснулись с предвкушением грядущего, в котором Павел уже жил, двигался и существовал. Что-то происходит, когда мы приносим Евангелие с такой властью,
Все книги
