|
|
Движимые вечностью
|
Джон Бивер
|
|
Глава 3. ЦАРСТВО АФФАБЕЛЬ: ДЕНЬ СУДА ПЕРВЫЙ
Все сие Иисус говорил народу притчами, и без притчи не говорил им, да сбудется реченное через пророка, который говорит: отверзу в притчах уста Мои; изреку сокровенное от создания мира.
Матфея 13:34,35
Великий зал оказался более захватывающим, чем Независимый мог бы вообразить. Если бы ему дали возможность рассказать о нем остальным полутора тысячам человек, у него не нашлось бы слов и сравнений, чтобы описать это величие и великолепие. Любое здание Энделя казалось бесконечно устаревшим в сравнении с архитектурой этого зала. Аудитория была рассчитана примерно на сто тысяч человек. Ему никогда не приходилось видеть столько людей в одном зале.
Подойдя ближе, Независимый стал различать на трибунах лица граждан Аффабеля. Первое, что он заметил, сияние, исходящее от них. Он был поражен их невероятной красотой: они выглядели как жители другого мира. (Такое преображение объяснялось тем, что им всем разрешено было есть плоды дерева жизни.) Независимый подумал про себя: “Неужели все они бывшие граждане Энделя?” Затем он увидел девушку, с которой был знаком. Ее звали Добродетель. Он была всего на несколько лет старше, и он помнил, как над ней постоянно насмехались по поводу ее скромного вида. Сейчас она выглядела потрясающе. Черты ее остались прежними, такими, что ее можно было легко узнать, но каким-то образом она была более красива, чем самый привлекательный житель Энделя. В действительности, любой из присутствующих здесь, даже не столь красивый, как другие, был намного привлекательнее, чем те, кого он знал.
Оправившись после первого шока, он заметил, что все взгляды направлены в ту сторону, куда его вели стражи. Такого он не видел никогда. Это был трон. Никакое сравнение не может описать, что на самом деле представлял собой этот славный трон. Когда он разглядел того, кто сидел на троне, то сразу осознал, кто являлся источником величия всего города. Оно исходило от царя. “Должно быть, это и есть Джалин”, подумал Независимый. Вдруг он глубоко поверил в того, кого так настойчиво отрицал.
Черты лица Джалина были красивыми, но строгими, по крайней мере в этот момент. Красивые, но пугающие, было бы более точным описанием. Весь вид его был захватывающе прекрасным, однако с каждым шагом в сердце Независимого возрастал ужас. Остаток уверенности исчез. Что будет с ним? Пытаясь сохранить самообладание, Независимый твердил себе, что приближается к милосердному царю. Его уже терзали сомнения относительно благополучного исхода.
Вдруг ему приказали остановиться на полпути к трону, на небольшом пятачке. Над ним возвышался Джалин, который обратился к собравшимся:
...И уразумеют все... что Я есмь испытующий сердца и внутренности (мысли, чувства и цели); и воздам каждому из вас по делам вашим.
Откровение 2:23 (Расширенный перевод)
Независимый слушал вместе со всеми остальными, как вдруг Джалин посмотрел ему прямо в глаза и потребовал:
— Отчитайся за все, что было доверено тебе.
Прежде чем Независимый успел вымолвить слово, на огромном экране над троном стала прокручиваться вся его жизнь с первого дня в школе до вчерашнего. Каждый поступок, каждое слово, каждое намерение было открыто взору собравшихся свидетелей. Открывшаяся истина о Джалине привела его в трепет: “И нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто перед очами Его: Ему дадим отчет”.
Независимый съеживался при виде своих глупых, злых и эгоистичных путей. Тот факт, что все это открыто взору такого количества людей, было позорной и шокирующей неожиданностью. То, что в Энделе казалось незначительным и даже безобидным, теперь, перед этим славным судьей и почетными гражданами Аффабеля выглядело отвратительно. Он ужаснулся собственному поведению. Как он мог быть таким нечувствительным, глупым и заблуждающимся? Он цеплялся за призрачную надежду, что число добрых дел окажется больше, чем злых.
Несмотря на то, что его ожидал ужасный нагоняй и наказание, он почувствовал облегчение, когда фильм закончился. Он был бы счастлив стать самым наименьшим в этом обществе и надеялся, что добрые дела перевешивают злые.
Затем Джалин спросил у главного писца:
— Нашлось ли его имя в Книге Жизни? Тот без промедления ответил:
Нет, мой господин.
Тогда Джалин сказал:
Независимый, ты виновен в том, что избрал злую при роду и будешь изгнан на землю Лон, чтобы провести там всю свою жизнь в мучениях внешней тьмы, безнадежности и одиночества.
В шоке Независимый закричал:
— Почему, господин?
— Ты не верил в меня, ответил Джалин. Твои наставники учили: “Ибо если не уверуете, что это Я, то умрете во грехах ваших”, и еще: “Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись”.
— Но, господин Джалин, а как же мои добрые дела? Разве их не больше, чем злых?
Царь Джалин отвечал:
— Кто соблюдает весь закон и согрешит в чем-нибудь одном, тот становится виновным во всем.
Независимый собрался с духом и возразил:
— Как же человеку можно спастись?
На этот вопрос Джалин ответил не сам. Он взглянул на уважаемую жительницу Аффабеля, по-видимому, его помощницу, потому что она сидела на троне, подобном трону царя, но меньшего размера. Женщина сказала:
— Разве учителя не говорили тебе, что Джалин спас тебя своим особенным благоволением, но ты должен был пове- рить в это. Спасение невозможно заслужить, это дар Джалина. Спасение не награда за добрые дела, чтобы никто не смог хвалиться.
Джалин добавил:
— Давным-давно я заплатил за нарушение закона гражданами в прошлом и в будущем. Ни один человек не был способен не грешить против меня или в полноте соблюдать закон, но из любви к людям я сам понес наказание вместо них. Поэтому мое спасение это дар, который невозможно заслужить; ты не мог сделать достаточно добрых дел, чтобы заслужить гражданство в Аффабеле. Оно дается через веру в меня. А ты отверг то, что я сделал для твоего спасения.
Помолчав несколько секунд в полном оцепенении, Независимый сказал:
— Понятно. Он чувствовал, что тонет в море безнадежности. Нащупывая, за что бы зацепиться, он спросил:
— Значит, все, что я делал, было напрасным?
Джалин ответил:
— Написано: “...мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что и память о них предана забвению, и любовь их и ненависть их и ревность их уже исчезли, и нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем” и еще: “Потому что злой не имеет будущности, светильник нечестивых угаснет”.
Слова Джалина ошеломили Независимого, который остался безмолвен. Он жалел об уроках, которые пропустил. Возможно, если бы он услышал истину, то не совершил бы эту фатальную ошибку в своей жизни.
В следующие секунды молчания к нему пришла другая мысль. Это была та самая мысль, которой он утешал себя в течение всего дня и которая вселила в него новую надежду:
— Да, все, что ты сказал истина. Но, Джалин, ты же милостивый царь! Если это так, как ты можешь изгонять меня?
Джалин ответил:
— Я милостивый царь, именно по этой причине я отсылаю тебя. Решив жить так, как ты жил в Энделе, ты навсегда из брал для себя природу темного господина Дагона. Как я смогу остаться милостивым, истинным и любящим царем, если позволю твоей распущенности марать этот великий город? Я нанесу вред чистоте Аффабеля. Природа, выбранная тобой, вскоре начнет проявляться, и это разрушит тысячи чистых жизней. Ты сам избрал свой путь. За это тебе будет отплачено точно так же, как и тому, за кем ты последовал, Дагону. Если я назначу тебе приговор меньший, чем ему, я буду несправедливым господином. А я справедлив!
Затем Джалин обратился ко всем собравшимся и процитировал древнее высказывание своего отца:
— Кто пренебрегает словом, тот причиняет вред себе; а кто боится заповеди, тому воздается.
Тогда сказал царь слугам:
— Связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов; ибо много званых, а мало избранных.
— Независимый в ужасе закричал, страшная агония охватила его, когда начальник стражи связывал его и уводил к боковой двери зала. Среди тысяч собравшихся не было слышно ни звука. Они скорбно смотрели на человека, так глупо распорядившегося своей жизнью и получившего наказание на всю оставшуюся жизнь.
Независимого отвели в другой зал ожидания. Здесь находились тысячи маленьких камер, приготовленных для осужденных. Над входом в этот зал были написаны слова:
Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами. А вне псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду.
Откровение 22:14, 15
Независимый уставился на эту надпись, и внутри него закипел гнев. Теперь он был полностью охвачен влиянием своей злой натуры. Она целиком поглотила все доброе в его характере. Его поведение стремительно превращалось в поведение бешеной собаки. Без влияния царя он стал пленником своего нечестивого ума.
ОБМАНУТЫЙ ПЕРЕД ДЖАЛИНОМ
Прошло еще несколько часов. Многих уже вызвали в Зал Правосудия, но Обманутый, Унылое Сердце и Двойная Жизнь все еще находились в числе ожидающих своей очереди. Обманутый пребывал в приподнятом настроении, что вселяло надежду и в остальных.
Открылись двери зала и появились четыре царских стража, на этот раз вызывающих Обманутого. От охватившего его напряжения он задрожал: настало его время. Чтобы скрыть свое волнение, в чем он был мастер, он сказал остающимся:
— Ну, ребята, мой номер выигрышный!
Обманутый ознакомился с протоколом и прошел в распахнутые двери Зала Правосудия. Он испытывал те же чувства, что и Независимый. Он тоже поразился красотой и величием зала, а также спокойствием собравшихся граждан. Проходя по залу, он заметил несколько знакомых: все они учились в школе Энделя и закончили ее на год-два раньше его, причем он увидел больше знакомых, чем Независимый, потому что почти никогда не пропускал встречи в школе.
Один из тех, кого он узнал, был человек, не посещавший школу, по имени Жестокий. Он был известен как самый отъявленный злодей. В изумлении Обманутый остановился напротив него.
— А он что здесь делает?
Начальник стражи кивнул Обманутому, давая понять, что ему можно поговорить с этим человеком. Он подошел поближе и спросил:
— Это ты, Жестокий?
Человек ответил:
— Когда-то я был Жестоким, но господин Джалин изменил мое имя, назвав меня Мирный.
Обманутый удивился:
— Как тебе вообще удалось попасть сюда? Тебя считали самым злым человеком в нашей общине. Ты не ходил в школу и противился Джалину больше всех, кого я знаю.
Да, совершенно верно, но я ненавидел себя за то, каким был и что делал, ξтвечал Мирный. Так как я не посещал школу, я никогда не слышал слов Джалина, способных изменить мою жизнь. За неделю до своего Судного Дня я обедал в ресторане Милосердия. Она знала, что моя жизнь представляет собой обломки, и каким-то образом ей удалось почувствовать мою боль. Она оплатила мой обед с условием, что после я останусь для разговора с ней. Она потратила два часа, рассказывая мне о Джалине, его доброте, его спасении и о чудесном месте под названием Аффабель.
Она объяснила мне, что еще не поздно посвятить свою жизнь великому царю. У меня все еще была возможность получить безусловное прощение и быть принятым в его царство. Любовь Джалина переполнила меня, и я до конца посвятил себя его господству. Несмотря на то, что у меня была только одна неделя, чтобы послужить ему в Энделе, я делал это от всего сердца. Я пошел к тем, кого обижал и у кого воровал, и попросил у них прощения. Я вернул им намного больше, чем взял.
Обманутый молчал. Оглянувшись, он увидел, как страж кивает головой, подтверждая сказанное. Затем Мирный шагнул на свое место, а Обманутый продолжал свой путь к трону.
Он не мог не думать о только что услышанной истории. Ему рассказывали о великой милости Джалина, и сейчас он стал свидетелем, насколько она ошеломляющая. Этот человек был худшим из тех, кого он знал, а здесь он стал таким же величественным, как и остальные. Как никогда раньше Обманутый был убежден, что найдет благоволение в глазах Джалина, потому что он всегда верил в него.
Представ перед троном, Обманутый услышал тот же приказ, что и Независимый:
— Дай отчет за то, что тебе было доверено.
Как и Независимый, на экране он увидел всю свою жизнь с первого дня школы до вчерашнего дня. Какое это было облегчение видеть свое прилежное посещение уроков и невероятную поддержку Джалина перед всеми собравшимися. Однако вскоре он поник. Образ его жизни обвинял его. Он всегда оправдывал свои дела, но когда они предстали в свете взору величественного судьи и чистой совести свидетелей, он почувствовал стыд и смущение. Когда откровение о неразборчивых сексуальных связях стало известно всему почетному обществу, ему хотелось забраться в какую-нибудь дыру и спрятаться там.
На свет были вынесены не только его поступки, но мысли и намерения. Откуда Джалин мог все это знать? Как он может судить Обманутого за то, о чем никто никогда не знал? Его глубочайшие секреты больше не были тайной. Все собравшиеся могли видеть, как он был движим жаждой наживы в деловых сделках, в продаже домов и земельных участков. Они наблюдали за тем, как он привычно для себя сплетничал и клеветал, чтобы получить желаемое. Казалось все, что он делал, было мотивировано желанием получить больше. Он все хотел делать по-своему и для себя. Спорить с фактами было невозможно. Однако он утешал себя тем, что все это не имеет большого значения, ведь он верил в Джалина и всегда исповедовал свое посвящение ему.
Как только вся его жизнь была просмотрена, Джалин, обратившись к царскому писцу, спросил:
— Найден ли Обманутый в Книге Жизни?
— Нет, мой господин, последовал ответ.
Джалин провозгласил:
— Обманутый, ты виновен в том, что отрекся от меня, и потому ты будешь изгнан в землю Лон, чтобы провести остаток жизни в муках внешней тьмы, безнадежности и одиночества.
Обманутый был парализован. Его мысли метались:
“Нет, это ошибка. Этого не может произойти! Я верую в Джалина. Что он имел в виду, когда сказал: “Отрекся от меня"?”
Он воскликнул:
— Когда я отрекся от тебя?!
— Ты слышал, как учителя предупреждали о тех, кто говорит, что знают Джалина, а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны, и не способны ни к какому доброму делу? И снова Обманутый попытался возразить:
— Но, Великий Царь, я посещал твою школу. Я не пропускал уроки и участвовал во многих делах школы. Я даже называл тебя господином!
— Джалин тут же ответил:
— Что вы зовете Меня: Господи! Господи! и не делаете того, что Я говорю?Не всякий, говорящий Мне: “Господи! Господи!”, войдет в Царство Аффабель , но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! многим мы говорили о имени Твоем... И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие13.
Обманутый неистовствовал:
— Но я верил... Я верил в тебя согласно твоему же слову, я Должен быть спасен!
Джалин был терпелив, но непоколебим. Он взглянул на собравшихся граждан, на бывшего учителя школы, сидящего на троне поменьше:
— Прочти Обманутому, чему учили на уроках. Этот человек зачитал из священных писаний: “Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? может ли эта вера спасти его? Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе. Но скажет кто-нибудь: „ты имеешь веру, а я имею дела": покажи мне веру твою без дел твоих, а я покажу тебе веру мою из дел моих. Ты веруешь, что есть Джалин, хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут. Но хочешь ли знать, неосновательный человек, что вера без дел мертва?”
И Джалин повторил еще раз:
— Ты говоришь, что верил, но вера не является верой, если она не сопровождается соответствующими поступками послушания. Недостаточно говорить, что веришь, потому что даже демоны верят, но не могут быть спасены. Те, кто верит по-настоящему, проявляют свою измененную натуру и не производят плоды злой природы. Ты постоянно приносил плоды злого господина Дагона, что является подтверждением, что ты никогда на самом деле не верил в меня от всего сердца.
Обманутый с трудом понимал услышанное:
— А как же насчет этого злодея Жестокого? Я был лучше, чем он! Как ты можешь принимать его и выгонять меня? Ты несправедлив!
Джалин ответил:
— Вы говорите: “Неправ путь Господа!” Послушайте... Мой ли путь неправ? Не ваши ли пути неправы? И беззаконник, если обращается от беззакония своего, какое делал, и творит суд и правду, к жизни возвратит душу свою. Ибо он увидел и обратился от всех преступлений своих, какие делал; он будет жив, не умрет.
Разочарованный и злой, Обманутый продолжал кричать:
— Но я рассказывал о тебе другим людям и делился твоим словом. Я даже добровольно замещал уроки в твоей школе!
Теперь Джалин неумолимо ответил:
— Что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои, а сам ненавидишь наставление Мое и слова Мои бросаешь за себя? когда видишь вора, сходишься с ним, и с прелюбодеями сообщаешься; уста твои открываешь на злословие, и язык твой сплетает коварство; сидишь и говоришь на брата твоего, на сына матери твоей клевещешь; ты это делал, и Я молчал; ты подумал, что Я такой же, как ты. Изобличу тебя и представлю пред глаза твои [грехи твои].
Обманутый молчал. Мысли вихрем носились в голове, но ему нечего было больше сказать в свое оправдание. Прошло несколько секунд. Тогда сказал царь слугам:
— Связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов.
Пока начальник стражи приближался к нему, он швырял оскорбления в лицо Джалину, стражам и даже гражданам Аффабеля. Он колотился в бешенстве. Все доброе в нем теперь было поглощено откровением о его настоящей природе.
Связанного по рукам и ногам его вынесли из зала, он же продолжал всех злословить. Как и Независимого, его поместили в отдельную камеру до окончания суда.
Как только Обманутого вынесли из зала, Джалин обратился к собранию:
— Есть род, который чист в глазах своих, тогда как не омыт от нечистот своих.
УНЫЛОЕ СЕРДЦЕ ПЕРЕД ДЖАЛИНОМ
В приемной Зала Правосудия осталось не более сотни человек, в числе которых находились Унылое Сердце и Двойная Жизнь. Унылое Сердце, насколько это возможно, держалась подальше от него, все еще испытывая горечь обиды. Он тоже избегал ее. Четыре стража вошли, чтобы увести Унылое Сердце. Она нервничала, не имея представления, куда ее ведут, но все же испытывала некоторое облегчение, потому что Двойная Жизнь остался позади. Как и другим, ей был зачитан протокол у дверей Великого Зала, после чего ее провели внутрь.
Проходя мимо граждан Аффабеля, она узнавала многих из тех, кто был в школе раньше. Большинство из них не были выдающимися и преданными в своей вере по сравнению с тем, какой в школе была она. Унылое Сердце с удивлением заметила несколько человек, которым, как она была уверена, здесь не место.
Приблизившись к трону, Унылое Сердце увидела несколько тронов поменьше, стоящих вокруг большого. Она узнала некоторых учителей, которые, как ей казалось, должны были быть лидерами в этом царстве. Однако ее удивили многие из сидевших на тронах. Они были самыми незначительными жителями Энделя. Несколько человек, из сидящих на этих тронах, были по-настоящему богаты.
“Как богачи попали на эти почетные троны?”
Подумала она про себя.
Прежде чем она успела ответить себе на этот вопрос, она услышала голос Джалина:
— Дай отчет за то, что было доверено тебе.
На огромном экране стала прокручиваться вся ее жизнь. Унылое Сердце с удовольствием смотрела на запись ее школьных лет. Ее добровольная помощь друзьям, сверхурочные занятия и лидерство в классе давали надежду на лучшее. Она гордилась своей смелостью и прилежностью. Однако ее настроение стало меняться, когда на экране появилась ее реакция на ложь Клеветы. Было совершенно очевидно, что она не оставила свою обиду. Раскрылись ее сердечные мысли, выглядевшие так некрасиво.
Затем начались отношения с Двойной Жизнью. Она так никогда и не покаялась в своей связи с ним. Чувствуя себя жертвой, она постоянно возлагала всю вину на Клевету и Двойную Жизнь, что мешало ей взять ответственность за свой выбор. Она видела, что со временем горечь, гнев и жажда мести умножались. Несмотря на то, что ей удалось подавить свои чувства, она так и не разобралась с корнем проблемы. Это проявлялось не только в бесконечной обиде на Двойную Жизнь и Клевету, но и в том, что она в действительности обвиняла Джалина во всех своих трудностях. Как мог он позволить такому человеку, как Двойная Жизнь, преподавать в этой школе? Ее негодование и неспособность простить были открыты пред всеми жестко и неумолимо.
Когда просмотр закончился, стало ясно, что она женщина, исполненная горечи и лишенная доброты по отношению к другим людям. Однако, несмотря на то, что все это было открыто взору великого собрания, она была уверена, что ее раннее посвящение обеспечит ей благорасположение царя. Ее пугал неизбежный нагоняй, но она даже не представляла, что ждет ее впереди.
Джалин повернулся к царскому писцу:
— Есть ли имя Унылое Сердце в Книге Жизни?
— Нет, мой господин. Джалин произнес свой приговор:
— Унылое Сердце, ты виновна в утрате праведности и отречении от меня через измену, и поэтому ты будешь изгнана в землю Лон, чтобы провести там остаток своей жизни в муках внешней тьмы, безнадежности и одиночества.
Неописуемый ужас охватил Унылое Сердце. Он испытала шок больший, чем все остальные, кто стоял здесь до нее. Этого не может быть! Это плохой сон; нет, кошмарный сон, и она просто должна проснуться! Может, она что-то не поняла.
Не веря в то, что услышала, она спросила:
— Джалин, ты сказал, я должна отправиться в страшную землю Лон?
— Да, Унылое Сердце, ты все правильно поняла, ответил ей царь.
— Как это может быть, царь Джалин? Я верю в тебя. Это было ясно видно на экране моей жизни. Моя жизнь является хорошим доказательством моей веры. Я признаю, что мое сердце ожесточилось и любовь в нем умерла, но не по моей вине. Виновны в этом Клевета и Двойная Жизнь. Это из-за них я стала жесткой.
— Разве ты забыла о моем предупреждении через учителей? спросил Джалин. “По причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь; претерпевший же до конца спасется”19. Ты не претерпела до конца.
Унылое Сердце возразила:
— Но, господин Джалин, я праведна, потому что верю в тебя. Возможно, я потеряла огонь свидетельства, но я всегда верила в то, что если человек получил спасение, он не может потерять его. Даже некоторые из учителей утверждали это. По их словам, никто не мог вырвать меня из твоих рук.
Джалин отвечал ей:
— Да, это истина. Никто не может вырвать тебя из моих рук, но я никогда не говорил, что ты не сможешь уйти сама. Только у тебя есть такая сила. Разве ты не читала Писание: “Ибо если, избегнув скверн мира чрез познание Господа и Спасителя нашего, опять запутываются в них и побеждаются ими, то последнее бывает для таковых хуже первого. Лучше бы им не познать пути правды, нежели познав возвратиться назад от преданной им святой заповеди”20. Если я сказал, что лучше не знать пути правды, так как теперь они хуже, чем до своего спасения, как ты могла думать, что невозможно потерять свое спасение? Если это было бы невозможно, как чело век может стать хуже, чем был до спасения?
Зачем ты слушала учителей, противоречащих моему слову? Я все подробно записал, чтобы каждый мог узнать путь праведности. Почему ты позволила обмануть себя? Если ты верила в то, что я сказал, ты должна была победить горечь в сердце. А ты, будучи в состоянии ложного представления о своей безусловной безопасности, позволила ей вырасти до неконтролируемых размеров и теперь получила приговор, которого можно было избежать.
— А как же мои добрые дела? взмолилась Унылое Сердце. Господин Джалин ответил:
— И снова спрашиваю, читала ли ты мои слова, сказанные через пророка: “праведник, если отступит от правды своей и будет поступать неправедно, будет делать все те мерзости, какие делает беззаконник, будет ли он жив? все добрые дела его, какие он делал, не припомнятся; за беззаконие свое, какое де лает, и за грехи свои, в каких грешен, он умрет. Но вы говори те: „неправ путь Господа!" Послушайте... Мой ли путь неправ? не ваши ли пути неправы? Если праведник отступает от правды своей и делает беззаконие и за то умирает, то он умирает за беззаконие свое, которое сделал”21. Все, как и было написано; твои добрые дела забыты и не считаются.
Хватаясь за последний шанс, Унылое Сердце сказала:
— Но, господин, ты сам сказал, если я исповедую тебя своим Спасителем, мое имя будет записано в Книгу Жизни. Почему его там нет? Почему твой слуга не может найти его? Каким образом оно исчезло?
Терпеливо, но твердо господин Джалин произнес:
— Ты не слышала, что было сказано раньше? “Претерпевший же до конца спасется”22. Те, кто остался верен до конца, До дня суда, победили. Я ясно сказал: “Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни” 23. Если я сказал, что не изглажу имя из Книги Жизни, значит, оно может быть изглажено. Иначе я бы сказал так: “Если называете меня господином, ваше имя навеки будет записано вКнигу Жизни”.
— Как ты можешь изгонять меня в Лон, место, куда изгнаны живые мертвецы? умоляла Унылое Сердце.
— Прочти древнее писание, которое было известно жителям Энделя, сказал Джалин, обратившись к одному из сидящих на малом троне.
Правитель открыл Притчи, главу 21, стих 16, и прочитал:
— Человек, сбившийся с пути разума, водворится в собрании мертвецов.
Унылое Сердце оставалась в безмолвии. Тогда сказал царь слугам:
— Связав ей руки и ноги, возьмите ее и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов; ибо много званых, а мало избранных24.
Когда главный страж приблизился к ней, она стала проклинать Джалина. Ее захлестнула дикая горечь и дважды падшая натура проявилась во всей полноте (Иуд. 12). Она стала подобно сухому дереву, с корнями вырываемому осенним ветром.
Связанную по рукам и ногам, ее вынесли в боковую дверь. Как и всех остальных, ее посадили в отдельную камеру. Как только она покинула зал, главный писец провозгласил:
— Ибо если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда Джалина и ярость огня, готового пожрать противников... Мы знаем Того, Кто сказал: у Меня отмщение, Я воздам, говорит Господь. И еще: Господь будет судить народ Свой. Страшно впасть в руки Джалина25.
СУД НАД ДВОЙНОЙ ЖИЗНЬЮ
Двойную Жизнь вызвали последним. Он знал законы Джалина и прекрасно понимал, что его приговор не будет мягким. Вскоре он просто узнает, чего ему будут стоить его преступления.
Он испытывал уныние на пути в Зал Правосудия, сопровождаемый стражами.
Его жизнь была показана на экране, и он услышал горькие слова о том, что его имени нет в Книге Жизни.
Джалин твердо сказал:
— Двойная Жизнь, ты осужден за измену, утрату праведности, за то, что являлся камнем преткновения для многих, и будешь изгнан в землю Лон, где тебя ожидает величайшее наказание и мучение.
Двойная Жизнь, с ужасом выслушав приговор, взмолился:
— Господин, но я же был учителем в твоей школе. Я отдал свою жизнь ради твоего дела.
Джалин отвечал:
— Ты, будучи учителем, не читал книгу по которой учил: “Братия мои! не многие делайтесь учителями в школе, зная, что мы подвергнемся большему осуждению Джалина”26.
— Каким образом я был камнем преткновения? спросил Двойная Жизнь.
Тон Джалина стал более жестким:
— Ты послужил преткновением для многих малых моих, которые, споткнувшись, упали навеки. Унылое Сердце одна из них. Она была доверена твоей заботе. Я дал тебе власть защищать ее, а не использовать в собственных интересах. Используя свое влияние, ты потакал своей похоти, насилуя ее и других. Ей уже была нанесена рана ее подругой, и ты, который должен был принести ей исцеление, использовал ее. Ты разрушил ее веру. Она наказана ссылкой в Лон. Ты, конечно же, помнишь мое предупреждение: “Кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море”27.
— Но, Джалин, я знаю, что должен отправиться в Лон, Умолял Двойная Жизнь, но почему я приговорен к жесточайшим мучениям? Почему ты так жесток ко мне? Я же был твоим слугой, а не каким-то неверным. Я же был не таким, как Независимый, который не желал иметь ничего общего с тобой. Почему?
Джалин был тверд и непоколебим.
— Ты знал священные писания. Зачем ты задаешь мне все эти вопросы? Я напомню тебе написанное, если ты позабыл. Священные слова ясны: “Если же раб тот скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой, и начнет бить слуг и служанок... то придет господин раба того в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает, и рассечет его, и подвергнет его одной участи с неверными. Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много”28.
Независимый был далек от осознания своих преступлений. Ты же имел и знание, и понимание. Его строгое наказание все-таки будет легче твоего. Для тебя я приготовил место во мраке тьмы на веки29.
Затем Джалин отдал приказ главному стражу:
— Связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов; ибо много званых, а мало избранных30.
Ожидая приближения стражи, Двойная Жизнь проклинал Джалина, стражу и граждан Аффабеля. Сопротивляясь, он яростно пытался освободиться и напасть на Джалина. Его истинная натура проявила себя полностью. Все хорошее, что было в нем до сих пор, поглотило двуличие.
Изрыгая проклятия на всем пути из зала, связанный по рукам и ногам, он был вынесен в боковую дверь и присоединился к остальным полутора тысячам осужденных, которые были тотчас отправлены в землю Лон.
Как только Двойную Жизнь вынесли из зала, главный писарь объявил собранию:
— Праведен Ты, Господи... потому что так судил; они достойны того. И услышал я другого от жертвенника говорящего: истинны и праведны суды Твои31.
ОТВЕРЖЕННАЯ ЗЕМЛЯ ЛОН
Полторы тысячи осужденных энделитов, заключенные в клетки, в сопровождении царской стражи отправились в двухнедельное путешествие в мрачную землю Лон. Их путь пролегал через Великую пустыню огня, место, в котором жар, поднимающийся от раскаленной земли, был нестерпим. Вдруг посреди пустыни, там, где было самое сердце жары, показались неясные очертания огромного строения. Приблизившись, они смогли прочесть надпись: “Отверженная земля Лон”.
Приглядевшись внимательнее, они обнаружили, что в строении нет окон, а только одна большая дверь. Входя в нее, каждый из осужденных слышал доносящиеся изнутри звуки, напоминавшие крики ужаса тысяч людей. Они тут же стали умолять начальника стражи:
— Разве мы зашли недостаточно далеко? Попросите милости для нас, наше наказание слишком жестокое!
— Как долго здесь находятся люди? спросил Независимый стража.
— От одного года до ста двадцати девяти. Обманутый был шокирован: ведь где-то в глубине души он все время надеялся, что все произошедшее в течение последних двух недель окажется просто кошмарным сном или простой тактикой запугивания. Следующий вопрос он задал тому же стражу:
— Это правда, что здесь мне придется провести оставшуюся жизнь?
— Да, именно об этом тебя все время предупреждали в Энделе.
Осужденные на более строгое наказание размещались на верхних этажах металлического здания, там, где жар был наиболее сильным. Совершившие дела, достойные наказания, но не знавшие истины, располагались на нижних этажах этого огромного строения. Однако находиться там даже один день было невыносимо, не говоря уже о сотне лет!
Обиталище Двойной Жизни было невообразимо мрачно. Его отправили в подземную темницу, расположенную рядом с раскаленной серой. Один запах был непереносим, а жар в этом месте был самым сильным. Темница находилась даже не в здании, а глубоко в недрах земли. Несомненно, она являлась местом жесточайшего мучения. Здесь он должен был страдать в полном одиночестве. Помещение же было достаточно большим, чтобы вместить тех, кому назначено одинаковое наказание. Отделенные друг от друга, они могли слышать только свой собственный голос.
Как только осужденные были надежно заперты, царские стражи направились к выходу. Огромная металлическая дверь со стуком захлопнулась за ними, и уже ни один луч света не мог проникнуть внутрь строения. Эти бедные души должны были провести более ста двадцати пяти лет в абсолютной тьме и одиночестве. Единственная возможность увидеть свет представлялась раз в году, когда приводили новую партию осужденных. Но увидеть это могли только те, кто располагался поблизости от огромной двери. Другие, такие как Двойная Жизнь, никогда больше не увидят дневного света. Для них чернота тьмы была назначенным наказанием.
РАЗМЫШЛЕНИЯ
Все оставшееся время своего существования эти четверо сожалели о том, что когда-то решили не прислушиваться к истине. Они постоянно размышляли о своей глупости, из-за которой невнимательно отнеслись к словам Джалина, доступным им в земле Эндель. Они готовы были сделать что угодно, только бы иметь еще один шанс вернуться в прошлое и изменить свою судьбу. О, как бы они теперь желали не слушать популярные мнения большинства своих сверстников, отбросить собственные глупые убеждения и схватиться за древнее неизменное и нерушимое Писание.
Их мучили воспоминания о самом замечательном царстве, которое они только знали. В постоянных страданиях они продолжали грезить о красоте великого города, несмотря на то, что видели его всего несколько мгновений. Контраст усиливал страдания, огненный жар, едкое зловоние и тьма только подчеркивали истину. Прекрасное было предназначено им, но они отвергли его своим глупым выбором.
Все книги Джона и Лизы Бивер