Стив Лайтл при участии Эберхарда Муэлана и Кати Фортун
Глава 18. СОВРЕМЕННЫЕ ГОНЕНИЯ
Антисемитские акции, участившиеся перед смертью Сталина, были с усердием продолжены его последователями.
В августе 1952 г. закрытым судом были приговорены к смерти и расстреляны 26 видных евреев. В январе 1953-го с 15 врачей евреев было снято обвинение в покушении на жизнь советских лидеров. Между 1961 и 1963 гг. 68 евреев были репрессированы за экономические преступления.
В 1967 г. Шестидневная война вызвала ответную войну советской пропаганды. Еврейство подавлялось.
Абрам Шифрин писал в 1977 г.: "Они сделали нас козлами отпущения для других народов.
Трудно описать условия жизни евреев в СССР. Их образование и найм на работу полностью регулируются сверху.
И вот — последняя новинка. На улице вы можете встретить провокатора из КГБ, орущего пьяным голосом: "Бей жидов, это из-за них мы голодаем!" Там сейчас действительно голод, настоящий голод, но ответственен за него Брежнев, а не евреи. Они пытаются натравить на евреев весь народ.
Мои сведения — из писем и телефонных разговоров. Вот что сказали мне друзья несколько дней назад по телефону: "Ты никогда не должен забывать и скажи всем, что все мы тут — заложники убийц". Эти евреи доведены до такого отчаяния, что бесстрашно говорят об этом по телефону. Храбрость неслыханная! Владимир Маргман получил три года лагерей только за телефонные разговоры с Израилем. Они хотят запугать людей, но дальше уже некуда".5 Растущая дискриминация, наличие еврейского государства и его победоносная война 1967 г. укрепили национальный дух евреев России. Появилась тяга к родной стране. Все больше и больше евреев подавали заявления на выезд.
Советский закон разрешает евреям эмиграцию с целью восстановления семьи, и все больше стало появляться желающих использовать это право, особенно к концу 60-х гг.
Во времена, предшествующие распаду Советского Союза, каждый, дерзающий подать прошение о выезде, вступал в бесконечную череду притеснений. "В начале этого тернистого пути к свободе должно лежать приглашение от родственников. Без этого никакие просьбы о выезде не принимаются. Только "воссоединение семей" может быть осмыслено советской властью как причина отъезда".6 К приглашению надо было приложить характеристику с места работы и справку о доходах.
Проситель должен был заплатить за разрешение на выезд и за лишение его советского гражданства. Среднему гражданину нужно было год работать, чтобы все это уплатить. Для большой семьи это было и вовсе непосильно. Заявление можно было подавать не чаще одного раза в год, и сначала, как правило, отказывали. Ждали и по 5, и по 15 лет. И каждый год — все с начала.
Этот скорбный путь, длящийся годами, начинался уже при сборе документов. Попросив на работе характеристику на выезд, вы обрекали себя на осуждение, унижение, насмешки. Это сразу же становилось известным, и любой мог безнаказанно обидеть вас или даже ваших, не причастных к этому, родственников. А если вы получали разрешение, вам давалось на все сборы не более 30 дней, а в некоторых областях и вовсе две недели.
В это короткое время нужно было успеть закончить со всеми формальностями. Было время, когда приходилось платить за полученное когда-то образование. И только после всего этого можно было покупать билет.
Один еврей подал заявление на всю семью. Жену и детей выпустили, а его задержали.
Когда он отправлял семью, в спецкассе, куда его направили, билетов, конечно, не было.
Пришлось давать взятку, и немалую; коррупция тогда достигла гигантских размеров, и сумма "с носа" устанавливалась на месте путем свободной торговли.
Потом отъезжающих отделили в специальное помещение на вокзале и видеться им больше не позволили. И вообще держали в полном неведении до самого отъезда.
Вокзалы в России не похожи на лондонский или нью-йоркский. Таможня там устрашающая. Люди, находящиеся в зале ожидания, уже не имеют советского гражданства, и выходить на территорию СССР им нельзя. Буфет там, разумеется, непомерно дорогой.
Власти пытаются всячески отравить людям прощание.
Через несколько дней отправили мать без указания пункта следования, потом детей, поотдельности с трехдневным интервалом и по разным направлениям. Итак, каждый покидал Россию в одиночку, ничего не зная о других.
В довершение отцу сказали, что его и вовсе не выпустят. Хотя раньше и обещали. И, конечно же, узнать о семье ему было негде.
К счастью, и мать и дети знали, что в конце концов они должны попасть в Вену: там был специальный пункт для приема советских евреев. И, несмотря на все трудности, они там встретились. Об отце, которого задержали в России, они ничего не знали.
Он не видел семью три года. Даже советский принцип "воссоединения" тут не сработал.
Он потерял работу и стал отказником. На новом месте он зарабатывал только треть прожиточного минимума и с трудом сводил концы с концами. Он не знал, увидит ли когда- нибудь свою семью.
Гонения бывали и более жесткими — обыски, конфискации, преследование родственников, исключение отовсюду и даже арест за антисоветскую деятельность, ведь даже сама мысль об отъезде являлась криминалом. Иногда эти преследования принимали открыто садистский характер.
Одиннадцатилетняя девочка из еврейской семьи лежала в больнице с лейкемией. За три дня до возобновления Мадридской конференции по правам человека люди из КГБ забрали ее из больницы. Ее привезли домой и сказали: "Мы не хотим, чтобы евреи ждали помощи от этой конференции. Мы ее не боимся. Пусть девочка умирает дома на ваших глазах без медицинской помощи". И ушли.
Подобное выходит за пределы человеческого понимания. От этого пахнет адом. Еврейское агенство на западе занялось этим вопросом и выслало все нужные лекарства с инструкцией на тридцати страницах.
Такая длинная инструкция была необходима, так как лекарства были смертельно ядовиты, и родители девочки должны были знать все способы их применения и комбинирования на дому.
Лекарства пропустили через границу, а инструкции отобрали. Надеялись, что лекарства убьют девочку, и можно будет поднять шум.
Послали инструкции с другим курьером, тоже отобрали. Отобрали и у третьего. Потом все-таки удалось переправить.
"Одним приходилось годами бороться за выезд, другие получали разрешения без проблем, а третьи сидели в лагерях. Осенью 1977-го в лагерях и тюрьмах было не менее 21 еврейского активиста. С 1978-го по октябрь 1980-го еще 12 лидеров еврейского движения были отправлены в лагеря и психбольницы. Это были обычные формы подавления всех опозиционных движений. Выходящее из подполья инакомыслие уничтожалось в зародыше" 7.
Волну желающих уехать не могли погасить массовые репрессии. Непрекращающееся давление на евреев не могло ослабить их волю к эмиграции.
В 70-е годы эмиграция шла относительно успешно. "С начала этого исхода в 1971 г. до 1980 г. около 250000 евреев покинуло СССР, при гигантских, правда, колебаниях выездной квоты. В 1973 г. количество разрешений возросло до 35000 и достигло пика в 51000 в 1979-м.
Этот рост объяснялся стремлением Советов к ратификации Америкой ОСВ-1 и ОСВ-2 и расширению экономических связей"8.
После 1979 г. в эмиграционной политике появились изменения. Количество разрешений начало падать, и в 1983 г. их получали не более 100 евреев в месяц. Крупнейшая немецкая газета "Франкфуртер Альгемайне Цай-тунг" опубликовала 16 марта отчет: "С 1979 г. число советских евреев, получающих разрешение на выезд, резко снизилось. С 51320 в 1979 г. до 21471, 9447 и 2668 в последующие годы. В первый месяц 1982 г. разрешение получили только 204 еврея" (см. Приложение).
Далее в той же статье: "Эмигрировать собираются 400000 советских евреев. Около 7000 получили официальный отказ. Многие из них ждут разрешения уже от 5 до 12 лет. Десятки тысяч подавших заявления не получили никакого ответа. Всякая активность советских евреев систематически подавляется. Их дома подвергаются обыскам, еврейская литература конфисковывается, язык иврит запрещен.
"Лидеры американского еврейства, только что прибывшие в Израиль после поездки по Советскому Союзу, говорят о "повороте к худшему" в положении советских евреев.
Возрастающий антисемитизм задевает и тех евреев, которые даже никогда не подавали заявление на выезд. Американцы рассказывают об игре в "концлагерь", распространенной в советских школах. Одному, обычно, еврею, дается номер, и ребята зовут его по этому номеру вместо имени".
В вышеприведенном отчете указывается, что положение советских евреев стало критическим. Поэтому разные организации стараются сфокусировать на этой проблеме общественное мнение.
В 1980 г. Всемирный еврейский конгресс совместно с другими организациями Франции, Италии и Нидерландов впервые "предприняли совместную инициативу по выявлению нужд еврейского меньшинства в рамках Хельсинкских соглашений" 9.
В еврейском еженедельнике " Альгемайне Юдише Фольк-цайтунг", издаваемом в Германии, в номере от 4 марта 1983 г. писалось, что "в представительство Европейского сообщества было заявлено, что Советский Союз, постоянно ограничивая эмиграцию евреев, довел ее в январе 1983-го до 81 человека. Посол Сообщества отнесся к нашему заявлению с полной серьезностью, особенно в той его части, где предлагается рассматривать еврейский вопрос в Советском Союзе в общем русле проблемы прав человека".
Тысяча делегатов из 31 страны встретились 15 марта 1983 г. на третьей Всемирной еврейской конференции в защиту советского еврейства. Выступающие делились своими личными наблюдениями по поводу дискриминации евреев в Советском Союзе.
"Согласно выводам конференции, 2,5 млн советских евреев лишены своих исторических и религиозных корней. У них нет профессиональных перспектив, их не принимают в университеты. Все нынешнее поколение не дало ни одного нового раввина. Закрыты сотни синагог. Еврейский язык запрещен, нет ни книг, ни газет, ни радио- или ТВ-программ, связанных с еврейской культурой. Просьба о выезде влечет немедленное наказание в виде потери ра боты, исключения из творческих союзов и научных обществ" 10.
Приблизительно тогда же, весной 1983 г., в Женеве состоялась женская еврейская конференция по этому же вопросу. Постоянные демонстрации перед советскими посольствами показывали озабоченность мировой общественности положением евреев России.
В мае 1983 г. в Центре российского еврейства в Нью-Йорке при участии еврейских и христианских групп была выпущена декларация. На ее титульном листе было написано: "В АМЕРИКЕ, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ 12 ЛЕТ ТЮРЕМНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ, НАДО КОГО- НИБУДЬ УБИТЬ — В РОССИИ ДОСТАТОЧНО УЧИТЬ ИВРИТ'.
Далее шел текст: "6 ноября 1982 г. в Москве был арестован Иосиф Бегун. Теперь, после 8 месяцев следственной тюрьмы КГБ, он осужден. В третий раз. На 12 лет каторги.
Не за убийство. Не за вооруженный бандитизм. Но за частные уроки иврита — единственного из более чем ста языков, запрещенного в этой стране.
В Советском Союзе каждый еврей, пытающийся передать свое наследие, обречен на тюрьму, как тяжкий преступник.
К примеру, Юрий Тарнопольский, преподаватель Открытого еврейского университета в Харькове, ждет суда в мае. Д-р Александр Парицкий, основатель университета, уже находится в исправительно-трудовом лагере. Так же и Феликс Ко-чубиевский из Новосибирска, который пытался организовать советско-израильское общество дружбы.
Симон Шнирман из Керчи снова осужден за желание соединиться со своим старым отцем в Израиле.
Яков Меш из Одессы находится под угрозой ареста за еврейское просветительство. Лев Эльберт из Киева привлечен к суду. Даже такой крупный ученый, как Илья Эссэкс из Москвы, не может вести маленький кружок без постоянной опасности ареста".
Текст завершался недвусмысленным вызовом: "Американский народ не может сидеть сложа руки, когда 3 млн человеческих жизней обречены на духовную газовую камеру; это было бы преступлением".
Президент США тоже включился в борьбу за возможность выезда для советских евреев. В статье 3-го февральского выпуска 1983 г. "Торонто Глоб энд Мэйл", озаглавленной "Рейган понуждает Советы отпустить евреев", президент сказал: "Евреи в Советском Союзе перед лицом бедствия. Они лишены фундаментального человеческого права изучать и отправлять свою религию и становятся предметом преследования, если хотят уехать. Мы этого не оставим. Не заблуждайтесь. Мы хотим улучшения отношений с Советами, но — на деле, а не в риторическом духе советского руководства. Хватит слов. Наилучший путь для них — начать выпускать политзаключенных и восстановить эмиграцию евреев на уровне конца 70- х".
Через несколько недель после третьего Всемирного совещания советского еврейства в "Правде" от 3 апреля 1983 г. появилась статья, призывающая граждан содействовать в выявлении и клеймлении сионизма. Это было первое выступление Антисионистского комитета, организованного правительством.
В мае 1983 г. в "Юнион ов кансл фор совиет джус квортели репорт" было написано: О создании Антисионистского комитета советской общественности было объявлено 31 марта 1983 г. в тоне, пугающем даже антисемитски настроенный Кремль. Ев реи, открыто подавшие на выезд, объявлялись врагами народа, и народу предлагалось делать соответствующие выводы.
Декларация Комитета была подписана восемью евреями. Двое из них, генерал Давид Драгунский и профессор права Самуил Зивс, уже высказывались публично против евреев, претендующих на выезд. Остальные: писатели Генрих Грофман и Юрий Колесников, лауреат Ленинской премии Мартин Кабачник, профессор истории Григорий Бондаревский, кинорежиссер Борис Шенин и философ Хен-рикас Зиманос.
Сионизм бичевался этим манифестом как "скопище крайнего национализма, шовинизма, расовой нетерпимости, оправдание территориального захвата, военный авантюризм, политическая безнаказанность, демагогия, идеологический саботаж и грязное предательство". Развенчивался "безрассудный политический авантюризм израильских сионистов — источник бед и страданий не одного только арабского народа". Говорилось, что в глобальной стратегии империализма он широко используется как ударная сила в борьбе против социализма, что, узурпировав право "защищать" советских евреев, сионистские лидеры пытаются убедить общественное мнение в существовании в СССР так называемого "еврейского вопроса". Заявлялось, что советские евреи гневно отвергают подобную клевету.
Декларация обязывала интеллигенцию, рабочих и крестьян к активности в "политическом разоблачении сионизма и решительному отпору его происков". Журналисты, писатели, художники и ученые призывались к "более полному раскрытию в своих произведениях антинародной и античеловеческой сущности политической пропаганды сионизма".
Предполагалось, что Кремль планирует широкую кампанию и постарается довести ее до конца." Было ясно, что даже эти восемь титулованных евреев подписали воззвание под давлением, желая сохранить свое привелигерованное положение в советском высшем кругу.
Один из подписавших, еврей-генерал по фамилии Драгунский, появился в самое дефицитное время в ТВ-эфире, чтобы объяснить, почему сионизм — зло, которое надо остановить. Он призывал каждого быть бдительным к любым проявлениям сионизма и незамедлительно сообщать об этом.
Госдепартамент США назвал этот выпад Антисионистского комитета "антисемитской пропагандой".
Шестого июня 1983 г. Антисионистский комитет устроил пресс-конференцию в Москве.
Там, как и можно было ожидать, было сделано несколько безосновательных заявлений: 1.воссоединение разделенных семей "в основном завершено"; 2."подавляющее большинство из желающих покинуть СССР уже получило разрешения на выезд"; 3.антисемитской дискриминации в Советском Союзе нет, а сионизм — "человеконенавистническая идеология, развивающая гитлеровские идеи и методы".
Двенадцатого июня 1983 г. "Юнион ов канслс фор совиет джус" опубликовал в "Нью-Йорк Тайме" опровержение, где говорилось: 1.воссоединение семей не завершено, так как в США и Израиле тысячи людей тоскуют по своим близким, запертым в СССР; 2."сотни тысяч выехали бы при первой же возможности, так как из 750000 просивших вызова уехало только 260000"; 3. "антисемитизм — краеугольный камень политики вашего правительства. Он — в ваших газетах, ТВ-программах, журналах для детей и армейской учебе; в порядке приема в ваши университеты". Антисемитизмом исполнено и утверждение Комитета о сродстве сионизма гитлеризму.
"Вашингтон Тайме" откликнулся статьей Бенджамина Гилмана в июньском номере 1983 г.: "Советы создали "Ловушку-22", чтобы защитить тысячи евреев от приглашений, которые приходят по почте". Далее он сообщает, что Комитет почты и гражданской службы, членом которого он является, зарегистрировал за год 200 случаев вмешательства советских властей в переписку своих граждан.
Конечно, мы можем рассматривать это как реакцию на усиливающееся давление Запада.
Вместо того чтобы убавить гонения на евреев, они нагнетали антисемитизм. Те, кто побывал в России весной 1983-го, говорили, что она еще больше стала походить на "большой концентрационный лагерь" для 2,5 млн проживавших там евреев.
Мы посетили одного человека, 11 лет сидящего в отказе. Он был летчиком Второй мировой войны и одним из наиболее "декорированных" советских героев. Он, его жена и дочь подали на выезд в Израиль. Разрешение получила только дочь. Они были разлучены надолго. У его жены было больное сердце, и она умерла за несколько месяцев до нашего визита.
Они прошли за эти годы через такие издевательства, что он в знак протеста вернул правительству все свои ордена. Были у него и награды самого высокого достоинства, вернул и их — только бы уехать.
Ему сказали, что он невыездной, так как знает военные секреты. Но он уже 20 лет в отставке; то, что знал, давно устарело.
Преследования в Советском Союзе ни в коем случае не ограничивались одними евреями.
Это касалось также и других религиозных групп, в первую очередь христиан. В мартовском выпуске "Голоса мученников" сообщалось: "За 20 лет коммунистическим режимом арестовано 25000 баптистских пасторов; 22000 погибли в лагерях и 1000 сейчас находится за решеткой. Это только те, которые известны, а сколько еще пропало в ГУЛАГе?" Знаменитая "Сибирская семерка", прорвавшаяся пять лет назад в американское посольство, требуя религиозных свобод, сделала бедствия российских христиан достоянием мирового общественного мнения. Две семьи, Ващенко и Чимкаловы, представляли 30000 пятидесятников, стремящихся эмигрировать.
27 июня 1983 г. после 23 лет отказа семье Ващенко гарантировали выезд в Израиль.
Решающую роль, вероятно, сыграло общественное мнение.
Издательство "Юнайтед Пресс" по этому поводу оповещало через основные газеты США, что случай с Ващенко еще не означает перемен советской политики в отношении граждан, желающих покинуть страну.
"Сиэтл Тайме" от 17 июня 1983 г. сообщал, ссылаясь на Госдепартамент США, что "последним двоим из семерых находившихся в посольстве США пятидесятников разрешено покинуть СССР. Марию Чимкалову и ее сына Тимофея забрали вчера из Сибири в Москву вместе с остальными двенадцатью членами их семьи. Завтра они будут в Вене, а жить будут в США".
ТАСС имело аудиенцию с Самуилом Зивсом, евреем юристом, членом недавно образованного Антисионистского комитета, сказавшем, что "большинство советских евреев, претендовавших на соединение с заграничной родней, достигли этого, и больше выезжать некому".
По западным оценкам, от 20 до 30 тыс. советских евреев находятся сейчас в отказе, еще многие тысячи ожидают вызова. Общее число оценивается в 400-500 тыс.
В то время как несколько организаций публиковали сведения о преследованиях христиан, другие занимались тем же в отношении евреев. Очень важно, чтобы люди во всем мире молились и действовали ради освобождения всех преследуемых, как евреев, так и христиан, жаждущих покинуть СССР.
Все книги
