Глава 7. Плач в Библии
Библия писалась в слезах, и слезам она отдает свои лучшие сокровища.
Богу нечего сказать фривольному человеку. - А. У. Тозер Марк Твен сказал: "Большинство людей обеспокоены теми отрывками Писания, которые они не понимают, я же - теми, которые понимаю". Воистину, Библия яснее ясного говорит о слезах. В ней открывается по крайней мере семь причин для плача. Она содержит более семисот упоминаний о плаче, слезах и трауре. Из-за чрезвычайного обилия информации я разбил эту главу на семь параграфов, в каждом из которых рассматривается одна из причин для плача, или один из видов плача в Писании. Я верю, что их важно знать, ибо когда мы правильно истолковываем источник этого обилия слез, мы раскрываем тайны человеческой души.
В день Своего воскресения Иисус задал Марии очень придирчивый вопрос. Стоя рядом с ней у могилы, Он спросил: "Женщина! Что плачешь?" (Иоан. 20:15). Мы тоже должны научиться задавать этот вопрос людям, плачущим у могилы религиозного переживания. Мы также должны выслушать этих плачущих и ответить им сообразно тому, что они, в слезах, скажут нам.
Перед тем, как перечислить семь причин или семь видов плача в Библии, я хочу отметить пять причин, по которым мужчины, женщины и дети плачут на наших евангелизационных собраниях. Вот они:
1.Непреодолимое чувство вины приходит на людей из-за их греховности, выставляемой напоказ присутствием Иисуса Христа.
2.Люди испытывают непреодолимое чувство радости, попадая в объятия своего небесного Отца. Когда они ощущают Его нежную любовь и милость, Его мир, который превыше всякого ума, когда к ним приходит глубокая внутренняя уверенность в том, что все теперь в Его руках - слезы бегут по их щекам.
3.Вредные привычки и слабости людей доводят их до полного уничижения, и они осознают, что находятся в глубокой нищете, на самом дне.
4.Люди до мозга костей осознают, что почем зря промотали свою жизнь и огорчили Господа, и теперь они хотят любой ценой исправить положение вещей.
5.Они приходят к ошарашивающей мысли, что однажды окажутся на Страшном Суде и будут брошены в ад.
Проповедуя истину в собраниях по всему свету, мы повидали всякое: от заядлых плакальщиков до всхлипывающих стоиков. Проповедь заплаканного Слова Божьего проникает в самые глубины человеческого естества и дает видеть истину о его духовном состоянии. Говорят, что Слово Божье - это Его персональное любовное письмо к христианам; я бы добавил, что это также слезная телеграмма сбившимся с пути воинам, пламенный факс выбившимся из сил или падшим.
Истина неумолима: мы призваны молиться. Пророк Исаия доводит до нас этот сильный тезис: "И Господь, Господь Саваоф, призывает вас в этот день плакать и сетовать, и остричь волоса и препоясаться вретищем. Но вот, веселье и радость" (Ис. 22:12-13).
Господь повелевает нам "радоваться с радующимися и плакать с плачущими" (Рим. 12:15). Временами нам следует быть как те величественные васанские дубы, отважно противящиеся силам природы. Однако временами нам нужно быть как плакучие ивы у вавилонских рек, позволяя нашим ветвям смиренно свисать до земли.
В своей книге "Библейские барды" Джордж Джилфиллан делится мыслями о разнообразии плачущих людей в Слове: Громогласность, ученость и логика Павла не так-то скоро достигли бы того, что произвели на свет его слезы. Как человек отличается от человека, так и слеза от слезы.
Слезы Исаии были, должно быть, такими же жгучими и радужно сияющими, как и его гений; Давидовы были, скорее всего, смешаны с кровью; слезы Иеремии видимо были обильными и мягкими, как у женщины; слезы Иезекииля, должно быть, были безудержными и страшными. Что можно сказать о слезах Иисуса, за исключением того, что в каждой их капле, должно быть, сливались слава Его величия и мягкость Его кроткой человечности. А Павловы слезы, без сомнений, были медленными, тихими и крупными, как и его глубокая натура. Будь Павел слишком горд для слез, ему никогда бы не стать всесветным возмутителем. Мы должны заметить доброту его сердца, лежащего под ослепительным блеском его гения.
Плач в Слове А теперь давайте рассмотри семь разновидностей плача в Слове. Помните, что это всего лишь начало исследования Писания на данную тему. Я никоим образом не отвожу следующим нескольким страницам роль всеобъемлющего труда.
1. Воспоминание о прежних днях.
"При реках Вавилона, там сидели мы и плакали, когда вспоминали о Сионе; на вербах, посреди его, повесили мы наши арфы. Там пленившие нас требовали от нас слов песней, и притеснители наши - веселья: `пропойте нам из песней Сионских". Как нам петь песнь Господню на земле чужой?" (Пс. 136:1-4).
В этом отрывке мы видим переселенных на чужбину евреев, вспоминающих чудеса Господни. Когда-то они весело жили среди красот своей родины. Они вспоминают, как, сидя в прохладной тени, они потягивали сок виноградной лозы. В их благодарных сердцах всегда было место сладостным небесным песням. Они славили Бога на гуслях, и уста их воздавали Ему хвалу. Но теперь тональность изменилась. Они находятся посреди врагов в чужой земле. Взявшие их в плен и поселившие у рек вавилонских теперь просят их спеть, но они не могут. "Как нам петь песнь Господню на земле чужой?" - вот их скорбный ответ.
Я вспоминаю многочисленные разговоры с отступившими от веры христианами, которые были у меня еще до того, как я отдал Господу свою жизнь. Во время пьянки речь частенько заходила о христианстве. Когда мы размышляли о радостях "чистой жизни", слезы катились из глаз отступников. Я припоминаю, как в нескольких случаях они говорили нечто вроде: "Я помню, каково было отходить ко сну с миром в сердце. Вы не знаете, что это такое - петь и поклоняться Богу с чистой совестью. Не говорите об Иисусе плохо. Я когда-то жил для Него, и это было замечательно".
Но не успевал этот уставший от греха святой запеть блюз, как я поспешно менял тему разговора, предлагая ему залить свою печаль очередным глотком вина или кружкой пива. Как я мог ожидать, что он запоет песнь Господню, живя жизнью пленника?
Классическая история об таком состоянии, когда грех доводит человека до тошноты, находится в Числах 11. Здесь мы читаем о скитающихся детях Израилевых. Вам, возможно, известны детали этого рассказа. Дети Израилевы, казалось, ослепли, находясь прямо посреди невиданного освобождения. Они стонали, черпая манну с земли.
Все им было не так; они кричали, как младенец в коликах. Итак, Божий гнев возгорелся на них, и их жалобы и ропот низвели с небес Его огонь.
"Что мне делать?" - кричал Моисей, их праведный вождь. "Они плачут передо мною!" Моисей все это относил на свой счет: И сказал Моисей Господу: для чего Ты мучишь раба Твоего? и почему я не нашел милости пред очами Твоими, что Ты возложил на меня бремя всего народа сего? разве я носил во чреве весь народ сей, и разве я родил его, что Ты говоришь мне: неси его на руках твоих, как нянька носит ребенка, в землю, которую Ты с клятвою обещал отцам его? откуда мне взять мяса, чтобы дать всему народу сему? ибо они плачут предо мною и говорят: дай нам есть мяса. Я один не могу нести всего народа сего, потому что он тяжел для меня; когда Ты так поступаешь со мною, то лучше умертви меня, если я нашел милость пред очами Твоими, чтобы мне не видеть бедствия моего. (Числа 11:11-15).
Сколько верных слуг Божьих в последующие века кричали, подобно Моисею? Сколько благочестивых пасторов делали все, что было в их силах, чтобы помочь своей пастве, и все только ради того, чтобы погрязнуть в навозной жиже людского ропота?
Что ж, евреи получили-таки себе мясо! По данным историков, минимальное количество, собранное в тот день одним человеком, равнялось десяти хомерам, или 1700 литрам (ст. 32). Их непослушание привело к жадности, жадность к излишествам, а излишества - к смерти. Так же и сегодня, когда мы, входя во времена страданий, ведем себя, как визжащие заплаканные младенцы.
Смерть, отчаяние и депрессия довели детей Израилевых до припадков бунтарства. Белое солнце пустыни ослепило их глаза. Они плакали и с сожалением вспоминали свой прежний уклад жизни в Египте. Так же обстоит дело со многими христианами сегодня. Во время нашего испытания в пустыне Сатана показывает нам чарующий мираж. Мы, словно наяву, видим плотские наслаждения минувших лет; рабские же страдания он искусно пропускает. Мы приходим к выводу, что это были старые добрые времена. Мы с тоской вспоминаем прошлое, и слезы наворачиваются нам на глаза.
Так многие из нас стоят на перекрестках, прося духовного подаяния. Мы некогда были полны Божьего огня, а теперь в нас обосновалась теплота. Наше грустное лицо выражает нищету и беспомощность, однако под ним скрываются обман и лень. На самом деле мы хотим вытащить рыбку без труда. Когда мимо нас проходит наш пастор, мы трясем свою жестянку. Он с отвращением бросает в нее очередную евангельскую истину и думает, когда же этот попрошайка встанет и начнет работать. "Что же еще Бог должен сделать для тебя", - гневно бормочет он себе под нос. Он знает, что мы - уличные мальчишки-пострелы, самодовольно ждущие куска хлеба от человека, в то время, как Бог приготовил целый пир! Когда же мы прекратим ропот, смахнем с глаз младенческие слезы и будем держать ответ? Когда бросим свою жестянку и пойдем дальше с Богом? Вся эта наша надоедливость и раздражительность приведет в действие те же качества Отца, которые обрушились на детей Израилевых. Они хотели попировать, а вышел пожар; их ропот обратился в траур. Как сказал английский комментатор Мэтфью Генри: "Человека лишает счастья не нищета, а недовольство".
Псалмопевец Давид Стенал перед Господом: "Помилуй меня, Господи, ибо тесно мне; иссохло от горести око мое, душа моя и утроба моя. Истощилась в печали жизнь моя и лета мои в стенаниях; изнемогла от грехов моих сила моя, и кости мои иссохли (Пс. 30:10-11). Давид знал, каково сравнивать насущную дилемму с прежними наслаждениями. Он некогда ходил в радости Господа, но потом вывалялся в беззаконии. Теперь он изъясняется на языке слез.
Петр плакал горькими слезами, когда проникся оглушительной реальностью своего греха: "Тогда петух запел во второй раз. И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели петух пропоет дважды, трижды отречешься от Меня" (Марк 14:72). "Я предал моего Господа", - рыдал он. Он вышел и горько плакал. Такими слезами мы плачем, вспоминая прежние дни. И именно в таком непокорном, отступническом состоянии мы вспоминаем о Боге. "В день скорби моей ищу Господа", - признается псалмопевец (Пс. 76:3).
2. В точке полного уничижения Это - долина плача (см. Пс. 83:7). Это место духовной засухи, через которое все мы прошли. Возможно, "долина плача" - это аллегорическое название, данное событию, переживанию, а не географическому месту - наподобие "долины тени смертной". Но несмотря на это, наш источник иссох и язык растрескался. Мы остались без ничего и жаждем духовного оазиса: "Блажен человек, которого сила в Тебе и у которого в сердце стези направлены к Тебе. Проходя долиною плача, они открывают в ней источники, и дождь покрывает ее благословением" (Пс 83:6-7).
Это момент полного уничижения в нашей духовной жизни. Он наступает, когда мы скребемся по дну; когда этот мир давит на нас со всех сторон; когда муки служения сгибают нас в дугу; когда, если Бог не поможет, то скоро помогать будет уже некому.
Плач этот глубокий, волнующий, отчаянный и искренний. Он берет начало в несгибаемой вере в Иисуса, не зависящей от обстоятельств. "Иисус, помоги! Вытащи меня!" Слезы текут рекой. "Дорогой Господь, если Ты не поднимешь меня Свое рукой, то все кончено". Это вопль человека в агонии, стон изнемогшего странника, крик утопающей души. Это крик о спасении! Мария (вымышленное имя), моя подруга, выросла в жестокой семье алкоголиков. Она припоминает подобные времена духовного разложения. "Я потеряла всякую надежду, лишилась веры в себя и жизненных целей, - исповедовалась она. - Месяцы переходили в годы, и во мне стали накапливаться горечь и гнев. Такую вот, ропщущую и непокорную, отвел меня в церковь мой муж. Я плакала на каждом служении, сама не зная отчего. Слезы застилали мне глаза и бежали по щекам. И тогда Бог начал залечивать мои раны и освобождать меня".
Когда мы говорим о слезном покаянии, почти всем нам вспоминается Давид. Он пишет: "Утомлен я воздыханиями моими: каждую ночь омываю ложе мое, слезами моими омочаю постель мою. Иссохло от печали око мое, обветшало от всех врагов моих. Удалитесь от меня все, делающие беззаконие, ибо услышал Господь голос плача моего (Пс. 6:7-9).
В такие времена мы садимся на соленую диету из одних слез. Псалмопевец сказал: "Слезы мои были для меня хлебом день и ночь" (Пс. 41:4). Воистину, слезы - это хлеб для плакальщиков.
Такие нежные времена вместе с Иисусом часто затопляются слезами покаяния. Эти слезы сменяются слезами восторга, а затем - радости. От Бытия и до Откровения журчит ручей слез, временами перерастая в бурную реку.
В 106-м Псалме мы слышим, как народ Божий оплакивает свои невзгоды и взывает к Господу, прося избавления. Их слова схожи со словами патриарха Иова: "Лицо мое побагровело от плача, и на веждах моих тень смерти, при всем том, что нет хищения в руках моих, и молитва моя чиста (Иов 16:16-17).
Иов говорил эти слова, находясь в долине тени смертной. И здесь же мы находим Осию, плачущего и умоляющего Господа: "Плакал и умолял Его" (Осия 12:4).
Пророчица Олдана произносит слова утешения находящимся в этой точке полного уничижения: "Так как смягчилось сердце твое, и ты смирился пред Богом, услышав слова Его о месте сем и о жителях его, - и ты смирился предо Мною, и разодрал одежды свои, и плакал предо Мною, то и Я услышал тебя, говорит Господь" (2 Пар. 34:27).
3. Когда враг торжествует "Если же вы не послушаете сего, то душа моя в сокровенных местах будет оплакивать гордость вашу, будет плакать горько, и глаза мои будут изливаться в слезах; потому что стадо Господне отведено будет в плен" (Иер. 13:17).
Божья заповедь для таких времен ясна: "Пробудитесь, пьяницы, и плачьте и рыдайте, все пьющие вино, о виноградном соке, ибо он отнят от уст ваших!" (Иоиль 1:5).
"Об этом плачу я; око мое, око мое изливает воды, ибо далеко от меня утешитель, который оживил бы душу мою; дети мои разорены, потому что враг превозмог" (Плач Иер. 1:16).
Никому не нравится проигрывать. Недавно я проповедовал одной группе старшеклассников из Общества спортсменов-христиан в Огайо. Господь положил мне на сердце эту самую тему: "Мы проигрываем". В той школе было свыше двух тысяч учащихся, а верующие составляли лишь малый процент. Некоторые верующие спортсмены на том собрании были сокрушены тем фактом, что Божья победная команда в действительности сидит на боковой дорожке, позволяя врагу неистово носиться по полю. "Где же Божья армия? - спросил я. - Где наша грозная армия Божья? Кто штурмует врата ада?" Сокрушенность, сошедшая на них, повела многих молодых солдат на передний край сражения. Один из них позднее рассказал мне о невероятных победах, одержанных им после того, как он начал говорить своим неверующим друзьям об Иисусе.
Библия говорит: "Тогда все сыны Израилевы и весь народ пошли и пришли в дом Божий и, сидя там, плакали… постились… вознесли всесожжения" (Суд. 20:26). Они пришли туда, где обитает Бог. Во времена явного поражения мы должны приближаться к Богу; устремляться вперед. Река наших слез должна принести нас в гавань Его воли.
Подобно Давиду, взиравшему на оставленные Амаликитянами разрушения, мы должны поднять свой голос и плакать что есть сил (см. 1 Цар. 30:1-8). Выплакавшись как следует, мы должны подняться и идти в сражение. Мы должны помышлять о горнем. Нам нужно сделать Божьи цели своими целями. Наше имущество должно быть инструментом, а не ловушкой. А самое главное, мы должны сделать Его желания своими.
Неемия был тронут до слез опустошением Иерусалима. "И сказали они мне: оставшиеся, которые остались от плена, находятся там, в стране своей, в великом бедствии и в уничижении; и стена Иерусалима разрушена, и ворота его сожжены огнем" (Неем. 1:3). Неемия должным образом отреагировал на трагические известия: "Услышав эти слова, я сел и заплакал, и печален был несколько дней, и постился и молился пред Богом небесным" (ст. 4).
Бывает время плакать, точно так же, как бывает время смеяться. Сегодня мы часто слышим вести, подобные услышанным Неемией: "Церковь впала в нарекание! Много защитных стен рухнуло, и адское пламя полыхает внутри ее!" В такие моменты нужно сокрушаться перед Богом и оплакивать опустошение земли. "Посему и я буду плакать о лозе Севамской плачем Иазера, буду обливать тебя слезами моими, Есевон и Елеала; ибо во время собирания винограда твоего и во время жатвы твоей нет более шумной радости" (Ис. 16:9).
"Буду плакать о тебе, виноградник Севамский, плачем Иазера; отрасли твои простирались за море, достигали до озера Иазера; опустошитель напал на летние плоды твои и на зрелый виноград" (Иер. 48:32). "Вот, сильные их кричат на улицах; послы для мира горько плачут" (Ис. 33:7).
Со слезами на глазах мы должны воротиться к Богу! Созерцая прелесть Христа - когда мы размышляем о Его красоте, Его целях и Его плане - мы должны поступать, как псалмопевец и задумываться о Его чудных давнишних делах (см. Пс. 76:12-13). И тогда все земное - ловушки, цепи, рабство - отвалится само.
Чем дальше мы от Христа, тем более земными мы становимся, и тогда мы начинаем проигрывать битву жизни. Вместо того, чтобы быть проходящими мимо странниками, мы крепко укореняемся в почве этого мира. Мы привязываемся к мимолетной реальности. И вскоре осознаем, как осознал это блудный сын, что все это - только мираж.
В этом мире нет ничего надежного, ничего вечного - все пустота.
Мы хорошо поступаем, вспоминая невинность наших первых дней с Иисусом. Тогда ничто для нас не имело значения, лишь бы попросту жить свято и приводить к Нему других. В конце концов, не в этом ли самое главное? Не в эти ли две категории подпадает все остальное? А мы, как же мы усложнили свою жизнь! "Вернитесь к Богу!" - кричат пророки. "Потому говорю: оставьте меня, я буду плакать горько; не усиливайтесь утешать меня в разорении дочери народа моего" (Ис. 22:4). Исайя кричал: "Не утирайте мои глаза и даже не смотрите в мою сторону. Плачьте, рыдайте и сами взывайте к Господу об опустошающем нашествии греха. Посмотрите, что мы наделали со своей жизнью!" Какая глубокая обеспокоенность, какие стенания. "О, кто даст голове моей воду и глазам моим - источник слез! я плакал бы день и ночь о пораженных дщери народа моего" (Иер. 9:1).
Пророк Иоиль присоединяется к этому хору слез, призывая всех до одного проповедников пасть ниц пред Господом: Между притвором и жертвенником да плачут священники, служители Господни, и говорят: `пощади, Господи, народ Твой, не предай наследия Твоего на поругание, чтобы не издевались над ним народы; для чего будут говорить между народами: где Бог их?" (Иоиль 2:17).
Весь наш плач должен вызвать ответную реакцию. Мы хотим, чтобы Бог ответил и помог нам. А Он хочет, чтобы мы ответили, приступив к действиям.
Когда так молился Ездра и исповедывался, плача и повергаясь пред домом Божиим, стеклось к нему весьма большое собрание Израильтян, мужчин и женщин и детей, потому что и народ много плакал. И отвечал Шехания, сын Иехиила из сыновей Еламовых, и сказал Ездре: мы сделали преступление пред Богом нашим, что взяли себе жен иноплеменных из народов земли, но есть еще надежда для Израиля в этом деле (Ездра 10:1-2).
Сокрушенность должна побудить Божий народ к действиям. Сквозь века раздается призыв Ездры: "Встань, потому что это твое дело, и мы с тобою: ободрись и действуй!" (Ездра 10:4).
4. Когда Господь плакал Что заставляет царя плакать? Какими делами мы причиняем Отцу такое огорчение, что у Него на лице появляются слезы? Бенджамин Беддом писал:
Останутся ли наши щеки сухими,
Когда Христос плакал о грешниках?
Так пусть же слезы горького раскаяния
Брызнут у всех из глаз.
Ангелы в недоумении взирали
На заливавшего слезами Сына Божьего!
Дивись, душа моя:
Он лил эти слезы о тебе.
Писания содержат три упоминания о том, как эмоции Господа проявлялись в слезах. Самый памятный эпизод всем известен как наименьший стих в Библии. Это произошло, когда умер Его друг Лазарь: "Иисус прослезился" (Иоан. 11:35). Его открытые эмоции заставили очевидцев воскликнуть: "Смотри, как Он любил его".
Важно, чтобы мы читали этот стих, не вырывая его из контекста. Видите, предыдущий стих говорит нам, почему Иисус плакал. "Иисус, когда увидел ее плачущую и пришедших с нею Иудеев плачущих, Сам восскорбел духом и возмутился" (ст. 33).
Интересно, что вдове из Наина, хоронившей своего единственного сына, Иисус сказал: "Не плачь" (Лук. 7:13). И лишившимся дочери Иаира Он сказал: "Что смущаетесь и плачете?" (Марк 5:39). Однако здесь мы видим, что Иисус стонал и плакал, когда умер Его близкий друг. Это показывает нам глубину человечности Спасителя. Ему не были чужды никакие эмоции, и Он лично перенес все земные испытания в полноте.
В другом эпизоде - после того, как Он с неописуемым триумфом въехал в Иерусалим - Он стоял на холме и оплакивал неотвратимое разрушение города. Что побуждало Сына Божьего плакать об Иерусалиме?
Лука 19:41 говорит, что Иисус смотрел на город и плакал о нем. Текст подлинника говорит "с громкими воплями". Его плач был оправданным. Видишь, Иисус смотрел на все глазами вечности. Его сочувствие смешивалось с вечными слезами, и плач Господа всегда сопровождался действием.
Почти все мы, слыша слово "сочувствие", представляем себе людские невзгоды нашего времени - человеческие страдания; битву за выживание на этой планете; нехватку еды, одежды и жилищ; несправедливое распределение мировых богатств; нищего, стоящего у ворот богача; голодающего ребенка, вылизывающего последние крошки со своей тарелки; бездомных, сгрудившихся вокруг костра под мостом в холодную зимнюю ночь; сбежавшую из дома девочку-подростка, плача идущую куда глаза глядят.
Хотя все эти нужды в большей части вполне законны, есть нечто гораздо большее, о чем стоит плакать - несравненно большее. Иисус видел намного дальше земных страданий. Наши земные условия - это временное, а не вечное. И хотя первое переходит во второе, это второе невыразимо важнее всего остального. В конце концов, что пользы человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей навредит? Что пользы человеку, если он получит новые ботинки для хождения по этой земле, когда через мгновение он встанет нагой и босой перед судом? Какой смысл ему наполнять свое чрево, когда его сердце пусто? Зачем защищать человека от обманов этого века, когда все бесы ада беспрепятственно проникают в его беззащитную душу? Мы тратим миллиарды, чтобы защититься от внешних хищников, а внутренними пренебрегаем! Истинное сочувствие нацелено на вечность. Слезы Иисуса не были такими, как слезы царя Езекии, который оплакивал свою неизлечимую болезнь (4 Цар. 20:1-3) - эти слезы были временными. Слезы же нашего Господа относились к вечности, потому что Он видит будущее. Он знал, что те, кто славил его сегодня, завтра закричат: "Распни Его!" Поэтому Иисус плакал об Иерусалиме вечными слезами. Когда Он наблюдал город с возвышенного холма, зрелище было непередаваемое. Он же знал, что скоро будет смотреть с другого холма, с Голгофы. Его разум переполняли мысли. Он стоял на краю города, который при жизни того же поколения будет опустошен войной. Он видел, как десятый римский легион, маршируя, входит в Иерусалим, разбивает лагерь и превращает город в развалины. Поскольку Он знал будущее до мелочей, Его сердце переполняла невыразимая печаль. Слезы текли из самой глубины Его души. Иерусалим был потерян - ходящие во тьме вновь отвергли свет.
Это и имел Он в виду, когда говорил женщинам, плачущим при дороге на Голгофу: "Дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших" (Лук. 23:28). Зная будущее - неотвратимое разрушение - Он больше не мог сдерживаться. Его человечность была тронута до глубины. Слезы вырывались у Него из Глаз, когда Он смотрел на гибель города. Стены рушились; мужчин и женщин убивали; их дома подвергали грабежу; все нажитое пропадало. Что пользы человеку?
Как Иисус устремлял Свой взор в вечность, так же надлежит поступать и нам в нашем странствовании. Каждая встреча с человеком, каждый глоток воды или зернышко, которые мы раздаем, должны быть напрямую связаны с его душой.
Третье упоминание о слезах Иисуса мы находим в Послании к Евреям 5:7. "Он, во дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти". Когда мы размышляем об этом отрывке Писания, наши мысли бегут к Гефсимании, однако я думаю, что эти слова скорее относятся ко всей Его жизни. Я могу представить, как Он плакал втайне от всех, когда уединялся с Отцом в укромном месте. В эти блаженные моменты отчетливо проявлялась человечность Сына Божьего: Он был муж скорбей, изведавший болезни. Он знал: чтобы прийти к единственному возможному утешению, нужно было слезами омывать ноги Его небесного Отца.
5. Душевный порыв, вызванный глубокой озабоченностью, поклонением или молитвой Послушай Исайю: "Как журавль, как ласточка издавал я звуки, тосковал как голубь; уныло смотрели глаза мои к небу: Господи! тесно мне; спаси меня" (Ис. 38:14).
Рахиль присоединяется к этому плачущему хору: "Глас в Раме слышен, плач и рыдание и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет" (Матф. 2:18). Гармонию продолжают Псалмы: "Господи! услышь молитву мою, и вопль мой да придет к Тебе. Я ем пепел, как хлеб, и питье мое растворяю слезами" (Пс. 101:2,10).
Воистину, все эмоциональные слезы людей во все века сливаются вместе, образуя могучую реку, текущую к небесам. В ней мы находим слезы Иосифа, встретившего своих братьев: "И поспешно удалился Иосиф, потому что вскипела любовь к брату его, и он готов был заплакать, и вошел он во внутреннюю комнату и плакал там" (Быт. 43:30).
Мы находим слезы Павла, которыми он плакал о своих возлюбленных детях в Филиппах: "Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова" (Филип. 3:18). Он же проливает слезы о своих детях в Коринфе: "От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам" (2 Кор. 2:4). В той же реке его прощальные слова, обращенные к верующим в Ефесе: "Посему бодрствуйте, памятуя, что я три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из вас" (Деян. 20:31). Да, Павел был плакальщиком.
Послушай Марию, стоящую у могилы ее Господа: "А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб, Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь?" (Иоан. 20:11,15).
Есть там также и акт омовения ног слезами, который исполнила эта драгоценная женщина в знак сердечной благодарности: "И, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром" (Лук. 7:38).
И вновь в этой реке слез всплывает Павел - только на этот раз плачут уже его последователи. Скованный цепями и направляющийся к своему неясному пока концу, Павел говорит: "Что вы делаете? что плачете и сокрушаете сердце мое? я не только хочу быть узником, но готов умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса. Когда же мы не могли уговорить его, то успокоились, сказав: да будет воля Господня!" (Деян. 21:13-14).
Можешь ли ты представить себе, что творилось, когда умер Аарон, а затем - на похоронах Моисея? Библия говорит: "И оплакивал Аарона весь дом Израилев тридцать дней" (Числ. 20:29). "И оплакивали Моисея сыны Израилевы на равнинах Моавитских [у Иордана близ Иерихона] тридцать дней. И прошли дни плача и сетования о Моисее" (Втор. 34:8).
Мы находим в Слове и Елкану, мужа Анны, говорящего своей плачущей жене: "И сказал ей Елкана, муж ее: Анна! [Она отвечала ему: вот я. И сказал ей:] что ты плачешь и почему не ешь, и отчего скорбит сердце твое? не лучше ли я для тебя десяти сыновей?… И была она в скорби души, и молилась Господу, и горько плакала" (1 Цар. 1:8,10). Нам известно продолжение этой истории: ее горький плач обратился в ликование, когда у нее родился сын Самуил.
Слезы радости текли в момент примирения братьев - Иакова и Исава. "И побежал Исав к нему навстречу и обнял его, и пал на шею его и целовал его, и плакали [оба]" (Быт. 33:4).
Библия также повествует о всеобщем эмоциональном плаче при чтении Слова Божьего. "Потому что весь народ плакал, слушая слова закона" (Неем. 8:9).
Мы видим там женщину из Наина, плачущую у гроба своего единственного сына. И тут к ней подходит Христос - приходит истинный Утешитель. Для других ее слезы были обычным признаком огорчения. Но Иисусу они говорили о куда более глубокой боли и несчастье. Возможно, Он думал о том, что будет вскоре переживать Его мать в день Его смерти. Может быть, Ему вспомнилась книга Иеремии: "Сокрушайся, как бы о смерти единственного сына, горько плачь; ибо внезапно придет на нас губитель" (Иер. 6:26).
А может, Он видел бедную женщину, до седьмого пота работавшую, чтобы "добыть пропитание", потому что умер ее единственный сын. Возможно, Его сердцу вспомнился Захария, говоривший о "плаче Гададриммона": "И они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце. В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач Гададриммона в долине Мегиддонской" (Зах. 12:10-11). Возможно, глядя на ее слезы, Иисус подумал о смерти царя Иосии, происшедшей более, чем за шестьсот лет до того, и о всенародном трауре, устроенном в его честь.
В одно мгновение Его охватило желание "положить конец этим страданиям". Его сочувствие вновь побудило Его к действиям. Боль той женщины вскоре прошла с воскресением из мертвых ее сына, ставшим могущественным исполнением святого мандата - плакать с плачущими.
6. Плач и скрежет зубов Иисус говорил о неугасимом огне, о не умирающем черве, о вечном непрощении, о теле и душе, вверженных в Геенну, о плаче и скрежете зубов. Всем этим Он пытался внушить людям страх вечной погибели. В особенности, плач и скрежет зубов обрисовывают картину едкой злобы, смешанной с печалью. Сила этого предостережения - вечное скрежетание зубов и нескончаемый плач - должна была отпугивать слушателей от такого ужасного конца. Интересно, что частью нашей небесной награды будет полное отсутствие плача, в то время, как вечные слезы станут частью проклятия ада.
Поразмыслите над этими словами Джона Буньяна:
О, обреченный! вот твоя участь;
День благодати канул в лету;
Глухая к запоздалому раскаянию,
Милость ушла навсегда.
Пораньше б надобно твоим воплям и стонам
Зазвучать в Моих ушах,
Если ты желал благодати или хотел,
Чтоб Я уважил твои слезы.
Меня оскорбил ты своим грехом,
Презрев наставленье;
Твои прегрешенья попрали Мой закон -
Теперь правосудия пора.
Я отдал Сына во благо тебе,
Я дал тебе время и возможность
Он был так близок, пред Ним ты стоял,
И все-таки выбрал ад.
Теперь на тебя возгорается суд,
Его уж не ублажишь ты:
Вечное Правосудие отбирает у тебя
И жизнь и покой навсегда.
Так пусть же пришедший на место сие
Стонет, рыдает и плачет,
Но грех сделал это место его домом,
И в нем он удержит его.
7. Когда Бог утрет наши слезы здесь на земле и когда плач навсегда прекратится на небе Плакал ли ты когда-нибудь, слушая слова Господа? Некоторые из нас просто не могут остановить слезы, когда наши сердца пронзает Слово Божье.
Но есть время плакать и есть время радоваться. Давайте вновь обратимся к той эмоциональной сцене в книге Неемии.
Тогда Неемия, он же Тиршафа, и книжник Ездра, священник, и левиты, учившие народ, сказали всему народу: день сей свят Господу Богу вашему; не печальтесь и не плачьте, потому что весь народ плакал, слушая слова закона. И сказал им: пойдите, ешьте тучное и пейте сладкое, и посылайте части тем, у кого ничего не приготовлено, потому что день сей свят Господу нашему. И не печальтесь, потому что радость пред Господом - подкрепление для вас (Неем. 8:9-10).
Мы можем радоваться - ибо близится время восстановления! Бог утрет всякую слезу с наших глаз.
Народ будет жить на Сионе в Иерусалиме; ты не будешь много плакать, - Он помилует тебя, по голосу вопля твоего, и как только услышит его, ответит тебе. И даст вам Господь хлеб в горести и воду в нужде; и учители твои уже не будут скрываться, и глаза твои будут видеть учителей твоих; и уши твои будут слышать слово, говорящее позади тебя: `вот путь, идите по нему", если бы вы уклонились направо и если бы вы уклонились налево (Ис. 30:19-21).
"И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло" (Откр. 21:4).
"Я утру все слезы с глаз ваших". Он не говорит о нашем бессмысленном нытье, об эгоистичной печали по поводу того, что жизнь идет не по-нашему, о вопиющих ссорах в церкви из-за цвета ковра или размера кресел. Он не утирает слезы с глаз угрюмых святых. Нет, слезы, о который здесь идет речь - это законные, благочестивые слезы, берущие начало в человеческих страданиях. Интересно, что Иоанн, посетивший небо во время этого откровения, плакал из-за того, что не нашлось человека, достойного открыть книгу: И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями. И видел я Ангела сильного, провозглашающего громким голосом: кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее? И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землею, раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее. И я много плакал о том, что никого не нашлось достойного раскрыть и читать сию книгу, и даже посмотреть в нее. (Откр. 5:1-4).
Меня это откровение поражает: тот факт, что там не нашлось никого, кто бы открыл книгу, для меня - тайна. А что же те верные мученики? А что же умершие за Христа по всему земному шару в нашем столетии? А что же те превращенные в факелы живые люди, которыми освещали по ночам сады Нерона? Воистину, их страдания, боль и муки как благовонное курение вознеслись к небесам и дают им право открыть книгу.
Давайте возьмем и рассмотрим одного из этих святых: прелестного, полного веры ребенка по имени Сюзанна. Ей шесть лет. Ее имя означает "лилия", и она прекрасна, как свежий утренний цветок - светлые волосы, синие глаза, влюблена в Иисуса.
В 404 году н.э. всю семью Сюзанны отобрали для развлечения злобного римского императора и целого сонма язычников. Через несколько минут мама, папа, маленький Иеремия и Сюзанна будут мертвы.
Семье предоставляется возможность отречься от веры в Христа. "Отвергните Его и живите", - говорят им.
"Это невозможно, - кротко отвечают они. - Он для нас - все".
"Тогда вы умрете смертью дураков. Покажите же нам, как дорога вам ваша любовь к Иисусу!" Сюзанна первая. Два мускулистых воина, заломив ей ручонки, поспешно уводят ее прочь. В холодной, грязной комнате к ее одежде прикрепляют вонючую овечью шкуру. На расстоянии она кажется маленьким напуганным зверьком. Если посмотреть поближе, то видно, что она испугана превыше всяких слов. Затем ее выводят на арену. Толпа одобрительно ревет.
Кто может без содрогания смотреть на продолжение этой сцены? Вот она, одна-одинешенька посреди огромного стадиона. Ее родители в ужасе отвернули головы. Тысячи одобрительно смотрят на земле внизу, а сверху за ней наблюдает все небесное воинство. Бог-Отец ждет ее прибытия на небо.
Выпускают голодных львов. Хищники не ели два дня. Через секунду они уже замечают жертву. Вдруг страх, словно бурный поток, заливает сердце маленькой Сюзанны.
Это реальность! Я одна. Мамы и папы нет рядом, чтобы помочь мне. Этот лев съест меня. Она плачет.
Один из зверей начинает атаку, и маленькой девочке он не по плечу. Она пытается бежать, и он на ходу отрывает ее правую руку. Такой боли она не испытывала никогда в жизни. Ее крики о помощи тонут в реве толпы. Она падает. На нее набрасываются остальные голодные убийцы. Их челюсти смыкаются, как тиски. Через несколько минут все кончено.
Кто следующий? Зовут маленького Иеремию.
Эти дети уж точно достойны открыть книгу. Мученичества маленькой Сюзанны конечно же достаточно, чтобы удовлетворилось желание Иоанна увидеть, как ее открывают.
А что же дорогой Иоанн Креститель? Человек Божий, живший на саранче и меде, днем и ночью взывавший: "Приготовьте путь Господу!" Он отдал все, чтобы утвердить свое призвание, и приобрел последователей лишь для того, чтобы передать их Тому, чью обувь он не был достоин развязать. Воистину, его смирение, подобие Христу, его ревность по Господу и посвященность до смерти поставили его выше остальных. Уж точно, глядя с небес на его отсеченную голову, внесенную на блюде в круг пирующих язычников, Бог сказал: "Мой возлюбленный, Иоанн Креститель! Он и есть тот самый; он может открыть книгу". Как бы не так.
Тогда вопрос: "А кто же достоин?" И вновь ответ - Иисус. Агнец Божий повернет эти страницы. Утри слезы, дорогой Апостол! Да, наши слезы будут утерты, потому что Он победил. Однажды мы все получим благословение небесного синдрома сухоглазия, потому что Он победил земной синдром мокроглазия.
Словами Бенджамина Беддома:
Он плакал, чтобы плакали и мы;
За каждый грех требуется слеза;
И только не небе, где нет греха,
Не будет и плача вовек.
Мудрость Соломона актуальна и сегодня: "Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу" (Еккл. 7:2).
Воистину, Библия более семисот раз упоминает о плаче, рыдании, слезах и трауре. Когда мы верно истолковываем источник этого обилия слез, мы начинаем раскрывать тайны человеческой души.
Все книги