Глава 13. Общее направление – на запад

В жаркий солнечный день я выехал из этого огромного, пространного мегаполиса под названием Нью-йорк. Остановившись у бензоколонки, купил подробную карту дорог. Вскоре я пересек границу штата Нью- Джерси. Как сравнительно недавнему иммигранту из Израиля, мне было чрезвычайно интересно это первое путешествие по системе супер- автодорог США. Выезжая на федеральную автостраду номер 95, мне впервые пришлось остановиться у будки со шлагбаумом, где собирают плату за проезд. Сама мысль о плате за право проезда по дороге показалась мне диковинной!

Во время долгого пути в начале на юг, а потом на запад США я пересекал горы, покрытые бесконечными лесами; мимо тянулись несчетные мили пшеничных полей, зеленых лугов, пастбищ. На каждом пересечении с другими автострадами были устроены путепроводы, которые, извиваясь и закручиваясь, переходили один в другой. Вспоминая наши израильские плохо мощеные дороги и агрессивных, нетерпеливых израильских водителей, я мог только восхищаться чудесными американскими хайвеями. По этим дорогам можно ехать целыми днями, не останавливаясь, не уставая и даже не напрягаясь. По сравнению с израильтянами американцы более спокойны, терпеливы, любезны, всегда готовы помочь... впрочем, может, это было всего лишь первое и ошибочное впечатление наивного молодого израильтянина?

Через несколько часов после выезда я прибыл в столицу США – Вашингтон и решил повидаться с Ребеккой, студенткой колледжа, с которой познакомился за год до этого. Она представила меня своим друзьям и коллегам. В кичливой ученой атмосфере, царившей в ее компании, я почувствовал себя весьма неуютно. Я понимал, что обладаю мудростью, гораздо более ценной и значимой, чем сумма всех знаний этих ученых профессоров и студентов. Их сексуальная распущенность и отношение к наркотикам претили мне. Я ощущал испорченность и моральную развращенность, сугубые материализм и атеизм.

Довольно быстро мы с Ребеккой поняли, что между нами нет ничего общего. Нам не о чем было говорить, поскольку я хотел говорить только о Иешуа, а она не хотела даже слышать о Нем. Через неделю я решил, что пора уезжать.

Здесь должен признаться, хоть мне и совестно, что проблема отношений с противоположным полом тогда меня особенно волновала. Причем рубцы от этого остались в душе по сей день. Еще будучи подростком, я привык рассматривать женщин как средство получения удовольствия, как человеческих существ, предназначенных в лучшем случае для того, чтобы беременеть и рожать детей. Как и остальные парни из нашего бедняцкого квартала, я обычно хвастался своими победами – как настоящими, так и вымышленными. Когда мы отправлялись на поиски приключений, все ребята хотели держаться поближе ко мне, они верили, что уж я-то разбираюсь в женщинах куда лучше, чем все остальные. Довольно скоро я и сам в это поверил. В результате я приобрел уверенность, что настоящий мужчина должен обращаться с женщинами только так. Я думал, что такое поведение, как и мой бунт против существующей системы и отвержение всяческих законов, доказывает мою мужественность. К сожалению, я сам создал себе именно такое искаженное представление о реальности – таковы уж были обстоятельства и культура, в которых я воспитывался.

Когда же я уверовал в Иешуа и мои глаза открылись, так что я смог увидеть окружающий мир в реальном свете, я решился написать одной девушке, перед которой был страшно виноват, письмо с признанием своей вины и попросить у нее прощения. Вот это письмо:

Дорогая N!
Вы, должно быть, удивитесь, снова услышав обо мне столько времени спустя. Может быть, сейчас не время и не место вдаваться в подробности и рассказывать обо всем, что случилось со мной за последние годы, но я хочу рассказать Вам о моем необычайном переживании, связанном с Богом. Надеюсь, когда- нибудь мне представится случай рассказать об этом подробнее, может быть, поговорить с Вами лично, когда я вернусь домой, в Израиль.
В свете всего того, что я пережил в последнее время, я чувствую себя обязанным попросить у Вас прощения за то ужасное горе и обиду, которые я Вам нанес, когда Вы забеременели и были вынуждены сделать аборт. Беда не только в том, что я использовал Вас как орудие для удовлетворения своей похоти, – к этому греху я добавил еще и преступление, заставив Вас убить нашего ребенка, который сегодня мог бы жить.
Теперь я способен видеть все это в истинном свете, и я стал противником любого аборта и по любой причине. Не мы даем жизнь нашим детям, и нет у нас права лишать их жизни. Я всем сердцем молюсь о том, чтобы аборт, сделанный из-за меня, не повлиял на Ваше будущее, когда Вы выйдете замуж и захотите иметь детей.

Понимаю, что все это может показаться Вам странным, но после того необычайного переживания, о котором я упомянул выше, я действительно родился заново. Я больше не тот Яков, которого Вы знали. Теперь я чувствую, что должен, насколько это возможно, исправить все причиненное мною зло. Умоляю Вас – простите меня за то отвратительное оскорбление, которое я Вам нанес. Слов не хватает передать, как больно мне сознавать, что я причинил Вам такое зло.

И все-таки я надеюсь, что Вы найдете в себе душевные силы и милосердие простить меня. Искренне Ваш, Яков Дамкани

Покинув Вашингтон, я направился к югу, во Флориду. Не помню, скольких попутчиков подвез я, но одно знаю точно: ни один из них не покинул мой автомобиль, не услышав хоть что-нибудь о Мессии Иешуа. Большинство пользовавшихся моими услугами были длинноволосые, оборванные хиппи. Чаще всего от них скверно пахло, некоторые были накачаны наркотиками. Некоторые из них где-то подрабатывали время от времени и щедро делились своими доходами с друзьями.

Я увидел, что среди них были и выходцы из богатых семей. Они восстали против обеспеченных родителей и покинули свои комфортабельные дома, протестуя, как они говорили, против «материалистического капитализма, погубившего общество». Они хотели быть другими, особыми, неординарными личностями – и потому все выглядели одинаково. Другие восставали против репрессивной государственной системы и не хотели слышать Благую весть о Иешуа, потому что им приелось с детства слышать о Нем в воскресной школе. Они удивлялись, как это их ровесник, да еще и еврей, мог быть таким узколобым и ограниченным, чтобы всерьез верить во всю эту религиозную дребедень.

Некоторые из них рассказывали мне о своей причастности к оккультным и индуистским мистическим сектам, которые тогда только появились в Соединенных Штатах, провозглашая наступление во всем мире Новой Эры (New Age). Эти люди восхищались различными гуру (учителями) и следовали их эзотерическим доктринам, практикуя ведовство, йогу, трансцендентальную медитацию, вуду и спиритизм, изучая астрологические карты и гороскопы.

В общем, они считали, что эра христианства, обозначаемая в астрологии зодиакальным знаком Рыбы, близится к завершению, и мы на пороге нового мирового порядка с господством оккультизма, называемого эрой Водолея. Они гадали по ладоням, на картах таро, на спитом чае. На своих сеансах они вызывали духов умерших, которые есть не кто иной, как замаскированные бесы. Тогда я был слишком молодым верующим, чтобы знать, как правильно подойти к таким людям, но от одного их присутствия у меня по спине начинали бегать мурашки, и я был всерьез озабочен их участью в вечности.

На юге я проезжал через города-призраки, как будто сошедшие с экрана черно-белого кино. Проехав много миль мимо незнакомых пейзажей, я добрался до Нового Орлеана, города, где родился блюз – музыкальный стиль, который, по-моему, возник от глубокой душевной боли. Здесь я снова смог вдохнуть с детства знакомый соленый и свежий ветер океана.

Продолжая путь и радуясь удивительному чуду своего второго рождения, я вскоре прибыл в город Хьюстон штата Техас. Здесь я посетил израильского знакомого по имени Ури, который дружил с моим братом, когда они оба служили в армии, а позже учились в Еврейском университете в Иерусалиме. В доме Ури я начал писать свой дневник, записывать все пережитое в тайной надежде когда-нибудь опубликовать эти записи в виде книги, чтобы мои сородичи, дети Израиля, прочитали ее и узнали о Мессии, Которого я так любил. Тогда я и не догадывался, сколько лет пройдет до осуществления моей мечты.

Немного погодя я двинулся на север, в другой техасский город – Даллас. Меня пригласили посетить студенческий городок знаменитого христианского библейского колледжа «Христос для всех народов» (Christ for the Nations). Студенты были в восторге от знакомства с молодым мессианским верующим из Израиля. Не каждый день им выпадала возможность встретиться с таким редким человеком! Они пригласили меня рассказать свою историю перед громадной толпой верующих, собравшихся в гигантской аудитории. Впервые я стоял перед таким огромным собранием народа и публично излагал свою любимую историю о чудесном Мессии, Который так возлюбил меня!

Здесь я познакомился с мессианскими неевреями, которые, как и мой друг Джефф, любили Израиль всем сердцем и ежедневно молились за его безопасность, так как Писание наставляло их: «Просите мира Иерусалиму» (Псалом 121:6). Каждый раз, когда благополучию Израиля грозила какая- либо опасность, эти люди находились в посте и молитве. До этого я и не подозревал, что есть на свете гои, которые так любят Израиль и еврейский народ. Но с тех пор я встретил еще очень много таких замечательных верующих и за это вечно благодарен Богу.

В колледже «Христос для всех народов» я встретил молодого человека из Индии, который учился в Штатах. Как раз тогда у него гостил пожилой знакомый, который провел всю жизнь в деревушке, затерянной где-то в горах на севере Индии. Они собирались поехать в Оклахому на Рождество и пригласили меня составить им компанию.

Никогда не забуду этого обаятельного пожилого человека, который, при виде технических достижений Запада, просто терял дар речи. Чудеса больших городов приводили его в состояние неописуемого восторга. Когда мы приехали в Оклахома-Сити и богатый местный житель, у которого мы остановились, пригласил нас в свой особняк, у бедняги прямо-таки отвисла челюсть. Особенно старика восхищали устройства, работающие от дистанционного управления, например, окна «кадиллака», которые опускались и поднимались как бы сами по себе, или дверь гаража, открывавшаяся словно невидимым привратником. Я не мог не улыбнуться, увидев, как он оторопел, когда огромный холодильник наполнил его стакан кубиками льда, и вспомнил того парнишку из Кирьят-Шмона, который впервые увидел теплый туалет, попав в «шикарную» квартиру из двух с половиной комнат в Холоне!

Здесь, в Оклахома-Сити, я наконец проявил свое послушание Мессии, выполнив Его завет о водном крещении.Вопрекитому,кактеперьтрактуютэтотвопрос многие евреи, погружение в воду, или водное крещение, вовсе не является языческой практикой. Напротив, практика погружения в воду весьма обычна среди соблюдающих обряды ортодоксальных евреев и служит для ритуального очищения. Ни одна богобоязненная еврейка не возобновит интимные отношения с мужем после менструального периода, не очистившись путем погружения в миква (кошерную ритуальную ванну). А некоторые ультра-ортодоксальные евреи погружают свое тело в миква для очищения каждую пятницу вечером, для чего непригодна обычная ванна, даже с самой чистой и благоуханной водой. Эти обычаи описываются в самой Торе, то есть в Священном Писании.

Со временем, по еврейской традиции, ритуальное омовение стало обязательным в процессе прозелитизации, то есть обращения в иудаизм. Подразумевалось (подразумевается и сейчас), что новообращенный в иудаизм выходит из воды новым человеком, прежняя языческая жизнь которого смыта водой.

Для евреев водное омовение исторически символизировало искреннее раскаяние и очищение от нечистоты грехов. Это явствует из служения еврейского пророка Иоанна Крестителя, который проповедовал еврейскому народу «крещение покаяния для прощения грехов» (Марк 1:4), и затем евреи «крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои» (Матфея 3:6).

После смерти и воскресения Мессии к этому смыслу крещения был добавлен еще один: отождествление верующего со смертью и воскресением Искупителя.

Погружением в воду верующий свидетельствует, что он тоже умер для греха вместе с Мессией и воскрешен вместе с Ним для обновленной жизни (см. Римлянам 6:3–7).

Таким образом, погружение в воду всегда было еврейским обычаем и символом, даже в его наиболее известном мессианском (христианском) употреблении.

Во время молитвенного собрания в середине недели пастор общины в Оклахома-Сити спросил меня, принял ли я водное крещение, мне пришлось ответить отрицательно. Он объяснил мне смысл крещения и спросил, желаю ли я повиноваться Господу, приняв через крещение Его смерть и воскресение. Я без колебаний согласился.

Все было приготовлено для того, чтобы в ближайшее воскресенье меня крестили. В присутствии всей общины пастор и я, оба в особых облачениях, спустились в наполненную водой миква. Услышав мое исповедание веры в Иешуа, пастор провозгласил: «Крещу тебя во Имя Отца, Сына – Иисуса Христа и Святого Духа. Аминь». Меня наклонили назад и полностью погрузили в воду. Я был настолько охвачен радостью и восторгом, что потребовал повторить это погружение трижды!

Это молитвенное собрание от начала до конца было совершенно удивительным. Хор, пение гимнов, молитвы, проповедь, а потом служба по случаю крещения – все это произвело на меня неизгладимое впечатление. Какой благословенный способ служения Господу среди Его святых! Как чудесно было поклоняться Богу вместе с другими братьями и сестрами, любящими Спасителя и друг друга! Но, как всему хорошему, пришел конец и этому собранию.

Через две незабываемые недели мои друзья- индусы и я вернулись в Даллас. Оттуда я по автостраде направился на запад. Снова я мчался по бесконечным дорогам, и снова были в пути интересные встречи. Всем сердцем я был благодарен Господу за то, как Он вел меня в моей новой жизни, и за то, что и дальше будет вести, до самого дня Его Второго пришествия.

В одной из индейских резерваций я встретил индейца, который рассказал мне о том, как белые люди относятся к его племени, к его расе. Я также познакомился с Дорис, пожилой мессианской верующей из Лас-Вегаса. Она руководила Библейской школой для молодых верующих, уча их быть истинными последователями Мессии. Эти и другие чудесные люди делали мое многомесячное путешествие еще более интересным.

После казавшейся бесконечной поездки через опаляюще жаркую пустыню я, наконец, прибыл в Лос- Анджелес. До того как я уехал из Нью-йорка, Джефф дал мне адрес Гидеона Миллера, мессианского верующего, живущего в Лос- Анджелесе, и взял с меня слово, что я к нему заеду, если попаду на Западное побережье. Я позвонил Гидеону, и он подробно объяснил, как к нему проехать. Утомленный долгой дорогой, я наконец остановил свою запыленную машину перед его воротами.